Выбрать главу

Удачи Вам!

Ясно, что пасмурно. Это значит, что мне в любом случае идти по длинному и рискованному пути? Но для чего? Какова цель?

В ответ тишина. Сколько бы я не задавал этот вопрос, воздев глаза к закопченному потолку.

Блин.

- Ладно, - сказал я, опорожнив кружку до дна. Бодрит, на самом деле этот их травяной чаек! – Разберемся по ходу дела. Дальше что? Собираться надо!

- Да, собираться надо, - согласился старик, поднялся, засуетился, не зная, за что схватиться. – Надо собираться! Время не ждет! Вот как всегда, когда долго чего-то ждешь, готовишься, а когда оно приходит – всегда неожиданно!

Я поднялся, поправил одежду.

- Все-таки вопрос у меня: кто со мной? Поможет хотя бы первое время в вашем лесу ориентироваться? Я, дедушка, в отличие от тебя, путешествия не очень люблю, в незнакомом месте очень плохо ориентируюсь. Боюсь, заблужусь в ста метрах от поселения!

Старик заулыбался, подошел ко мне, похлопал по плечу. Думал скажет сейчас, мол, не переживай, камень тебе в помощь, а ежели чего – Лес подскажет. Но он сказал, кивнув на Митьку.

- Митрофанушка тебе первое время подсобит!

Митька вскочил со своего места, рыжие волосы дыбом, глаза навыкат, зубы настежь. Аж трясло от возбуждения.

- Я? Да я! Да конечно! Да завсегда!

Подскочил к нам, стоял как на пружинках. Старик приобнял его одной рукой, проговорил.

- В дальний поход, Митенька, не рассчитывай. Нику только первое время сноровка твоя понадобится. Дорога у него дальняя, трудная. А ты мне здесь нужен. Чай, если все хорошо сложиться, Ник вернется к началу обучения. А если нет, если боги и судьба решат, и сгинет он на чужбине… То ты заменишь учителя своего и наставника. Понял?

Митька как-то поник сразу, посмотрел на меня печальным взглядом.

- Понял я, Никодим Евлампович. Я не подведу!

- Знаю, что не подведешь. Верю в тебя.

Я смотрел на эту идиллию старика и юноши, и от умиления аж слезы готовы были навернуться. Вот только это меня на чужбину отправляют, вообще к черту на рога, я бы сказал. А еще лучше, как в сказке – за тридевять земель! Чтобы найти то, не знаю что! Там, не знаю где!

Я покашлял в кулак.

- Про меня не забыли? Вообще-то мне напутствие требуется какое-нибудь, а? Инструкции, пожелания, рекомендации, нет?

Они повернули ко мне свои лица. Жалостливые выражения какие-то. Не понравилось мне это. Будто на войну отправляли. Или я чего-то еще не знаю?

Старик хлопнул в ладоши. Как плетью по ушам резануло.

- Ну, что ж! – бодро сказал он. – Пора!

В дорогу меня собирали не долго. От старика я получил только карту и пожелания счастливого пути. Ну, и возвращения со щитом или на щите. Спасибо, как говорится, на добром слове.

Остальное мы с Митькой у меня дома собирали.

Оказывается, у меня и мешок нашелся, и в погребе провиант разный консервированный. Из своего дома он притащил мешок. Здесь и камушки-огнивки, которые мне напомнили обычный кремний – чиркаешь друг об дружку, искорки снопом вылетают. И подобие компаса – иголка, запаянная в слюдяную лепешку. Я повертел это изобретение местных умельцев – внутри жидкость какая-то, но стекло крепкое, толстое.

- Здорово придумано! – похвалил я.

Митька посмотрел на меня, как на… не знаю уж кого.

- Это же ты сам придумал, Никифор Иваныч! – вздохнул он, качая головой.

Вот те на!

Ну, Никифор, ну учитель!

Вот лично я бы ни за что не додумался. А этот, смотри-ка ты!

Нож охотничий Митька мне свой подарил – лезвие широкое, длинное, рукоять удобная, но слишком какой-то легкий для своего размера.

- Так у нас же ничего железного нет! – ответил Митька на мой очевидный вопрос. – Железа в Лесу давно нет, сгнило! Ну, может только у мутантов в Городе, у них там даже, я слышал, завод есть! А у нас все из дерева. Копья, плуги, мотыги, лопаты, топоры и вот ножи – все из железного дерева делается!

- Что это еще за железное дерево такое? Чего-то не припомню такого!

Митька, видимо, решил не обращать внимания на мою потерянную память. Не жалел времени и сил терпеливо объяснять заново все, о чем не спрошу. Ну, прирожденный учитель. Не то, что я. Что ж, хотя бы хорошую смену после себя оставляет Никифор, если судьба будет ему не вернуться в родное гнездо отшельников через тридцать три дня.