- Ну, теперь понятно, - сказал я, достаточно ловко забинтовывая плечо, не обращая внимания на меняющееся лицо Митьки. Через минуту все было готово.
Митька сел.
- Ну, что, - спросил я. – Сейчас бы живой вашей водички, да?
- Да, точно, - сказал Митька. – У тебя в мешке бутылка. И меду давай черпнем – сразу силы появятся.
- Я уже понял, что мед и чай на травах – это ваши энергетики. Можно только на них, наверное, жить и радоваться.
Митька поднялся, осмотрелся, прислушался. Ответил отстраненно:
- Нет, мясо еще надобно. И овощи.
Я усмехнулся.
- Так, понятно. Тебе надо еще восстанавливать чувство юмора.
- Это не главное, - уверенно произнес Митька. – Ты никого там больше не слышал?
- Нет, - сказал я, складывая в мешок к Митьке медицинские препараты, а из своего доставая бутылку и баночку меда.
Мы зачерпнули и отхлебнули местных энергетиков. Я сложил все обратно, помог Митьке надеть мешок. Забросил на плечо самострел. В одной руке копье, в другой секира.
- Ну, куда идем, сусанин? – спросил я. – Теперь, похоже, я первый пойду.
- А сможешь? – спросил Митька.
- А у нас есть выбор?
Митька вздохнул, потер аккуратно свое плечо, сморщился.
- Ну, пока нет. Пока плечо не заживет.
- Значит, придется довериться мне! – сказал я бодро, энергетик начал действовать. – А вот вернемся, подлечишься, отлежишься и где-то через недельку…
- Это сколько «недельку»?
- Ах, да, забыл, - я задумался. – Ну, скажем, десятину.
Митька замотал головой, улыбаясь.
- Ты, Ник, еще многого не знаешь! Этот эликсир на самом деле волшебный! К вечеру все пройдет!
Я посмотрел на него скептически. Митька смотрел вперед, сказал, не глядя на меня.
- Только ты мне перевязку сделаешь после обеда один раз.
- Хорошо, - пробормотал я, пожал плечами. – Ну как скажешь. Так куда идти? Может, компас достать?
- Нет, компас пока не надо. Нам туда, - показал Митька направление.
- Он сказал «поехали!» и махнул рукой! – провозгласил я и, рубанув секирой, шагнул в указанном направлении.
- Это кто сказал? – спросил Митька.
- Да был один космонавт первый, - сказал я, продолжая пробиваться, сочные брызги летели во все стороны.
- А, я понял! – засмеялся Митька. – Гагарин?
Я остановился, обернулся с замершей на излете секирой.
- Ты-то откуда про него знаешь?
Митька пожал плечами.
- Читал. Книжку. У тебя.
- А, ну понятно! Ну так что, поехали?
- Поехали! – поддержал Митька, но, сморщившись, ухватил меня за плечо. – Только не торопись!
- А чего?
Он вздохнул.
- Ну ты же Лес совсем еще не знаешь! Нарвешься на шарокол, встанешь на ползуна или вляпаешься в крапиву, а того хуже в борщевик – опухнешь от яда сразу, задохнешься и никто не успеет спасти!
У меня как-то пыл поубавился.
Про крапиву и борщевик еще что-то припоминаю, но вот шарокол и ползун – это еще что за звери?
- Так это не звери! – засмеялся Митька. – Это я тебе растения только перечислил некоторые, что водятся в этих краях!
- Так что делать-то? – спросил я.
- Иди, но аккуратно, - сказал Митька. – Не размахивай ножом почем зря, а глазами смотри перед собой, ушами слушай вокруг, ногами землю прощупывай!
- Я так не умею! – честно признался я. – Как это все одновременно делать?
- Учись, - вздохнул Митька. – Ты теперь в Лесу. Он здесь главный. А ты должен к нему с уважением.
Да что ж такое-то! Это всего лишь лес – деревья! Что они заладили: «главный», «с уважением».
- И еще, - добавил Митька. – Даже эту траву почем зря не руби, для развлечения. Это Лес тоже чувствует! Прилетит тебе от него!
- Ну все! – не выдержал я. – Я тебя услышал! Буду аккуратно идти, чтобы ваш лес не разозлить, раз ты так хочешь.
Повернулся, обвел Чутьём окружность, не увидел ничего подозрительного, двинулся дальше. Митька ничего не сказал. Шел за мной молча.