Но то, что случилось дальше, обманом зрения быть никак не могло. Хотя Лас в первые мгновения не поверил свои глазам, когда из жаркого тумана прямо перед ним появилась Ксюня. В том же, в чём и он. То есть — без ничего.
Поражающие воображение картины вдруг материализовались в объёме и цвете; возбуждение возросло скачком, и Лас понял, что — теряет голову.
— Ксюня?.. Ты — как?.. — пробормотал было он, но подруга села на лавку рядом с ним и приложила палец к его губам, показывая, что слова больше не нужны.
Но сама всё-таки прошептала:
— Давай. Мы так долго этого ждали.
— А Старик?.. А Лина?.. — попытался спросить Лас.
— Они нам сейчас не помеха.
«И действительно…» — подумал Лас, когда всё началось само собой, без всяких помех. И даже осознание того, что Ксюне до совершеннолетия по местному календарю оставалось четыреста четыре дня, не могло это остановить.
Лас и Ксюня любили друг друга — и этот процесс был уже необратим.
Маячок ярко мигал условным сигналом: две белые вспышки, пауза, — показывая, куда падает заказанный груз. На визире шлема с его ультраоптикой и мощными детекторами это было особенно хорошо видно — и выглядело, надо сказать, довольно красиво.
«Невидимка» в комбинезоне-«хамелеоне», в котором, кроме всего прочего, имелся и кое-какой экзоскелет, помогающий двигаться чуть быстрее и немного увеличивающий силу, тенью скользя мимо стройных высоких деревьев, успел добраться до места падения груза за несколько секунд до того, как снижающаяся на парашюте капсула соприкоснулась бы с землёй. Поймал её руками, сразу же спрятав маленький купол в специальный карман внутри крышки капсулы размером сорок на сорок на двадцать пять сантиметров и весом всего с десяток килограммов.
Порядок. Теперь можно ещё долго работать в автономном режиме, не завися от поставок с ближайших планет. Концентраты, оборудование, аккумуляторы… хватит ещё как минимум на полгода. Ещё полгода наблюдений за единственным населённым пунктом на всей планете…
«Это, конечно, интересно… но как же я от всего этого устала», — промелькнула мысль у «невидимки», но тут же растворилась, уступив место раздумьям насчёт плана работы на ближайшее время и кратчайшего пути до базы.
Часть 4
Конфликт
1. Идея экспедиции
Шарик взвился над столом, отскочив от деревяшки в руке Ксюни. Лас попытался было отбить его своей, но не успел, и шарик, сделанный из нескольких слоёв брешти, скреплённых сусьвовой смолой, улетел куда-то в траву.
— Есть! — Ксюня взяла лежащую на земле палочку и дорисовала на небольшом участке голой земли рядом со столом десятую палочку в ряду.
Тут же был и другой ряд, всего из четырёх линий, показывавших успехи Ласа в этой — шестой по счёту — партии в «шар-над-столом».
— Я выиграла! — победоносно объявила сталочка, кладя на стол свою небольшую деревянную «биту».
Лас устало выдохнул и опёрся на стол обеими руками, в одной из которых всё ещё сжимал полукруглую деревяшку с ручкой, которой не смог отбить шарик в десятый, последний, раз за эту игру. Затем свободной рукой стащил с головы шапку и стал обмахиваться ею, гоня прохладный воздух на своё разгорячённое лицо.
Сегодня был день рождения Ксюни, и Старик разрешил ей весь день отдыхать и веселиться. «Только ты это… поосторожнее со своим Ласом будь, а то!..» — сказал он напоследок. Ксюня решила оттянуться по-крупному, поэтому вытащила из дома стол — разумеется, с помощью Ласа, — сажей из печи расчертила его на две половины, достала из собственного тайника две небольшие «биты» и шарик и объяснила Ласу не очень сложные правила. (Она не знала, что где-то далеко-далеко эту игру называют «пинг-понг», а «биты» — ракетками.) А потом они начали играть, и Лас понял, что его подруга всё же кое в чём его превосходит.
— Ну ты даёшь… — наполовину пробормотал, наполовину выдохнул Лас, переводя дыхание после напряжённого противостояния, с которым, как думал в тот момент подсталкр, не сравнился бы даже сталкатлон. — Где ты так научилась играть?
— Отец научил, когда мне было семь лет и я уже могла держать эту деревяшку, — ответила Ксюня, обходя стол и становясь рядом с Ласом, который теперь опирался на стол только одном рукой, другой непринуждённо приобняв сталочку. — Помню, мы с ним целые дни проводили за поочерёдным отбиванием шарика… А потом умерла мама, и стало как-то не до этого…