Я лежал на спине. Со второй попытки я смог перевернуться. Наконец все встало на свои места.
Хироши совершил харакири.
Акира поджег хижину.
Где, черт подери, Мел?
Дым повсюду, белый и густой. Только на уровне одного-двух футов от пола что-то еще видно и можно дышать. «Стой, падай, катись» — я вспомнил, как еще в начальной школе один из учителей объяснял нам, как действовать при пожаре. В конце концов, здравое зерно в этом было.
Я услышал голос, зовущий Мел, затем меня. Я описал круг, передвигаясь на четвереньках. Мел не было видно. Глаза слезились.
Я врезался во что-то круглое и тяжелое. Голова Хироши. Полоска кожи, на которой она держалась, сгорела или порвалась. Голова глядела на меня мутными невидящими глазами.
Я отбросил находку в сторону и снова разразился приступом кашля.
Я тут подохну, подумал я, и не смогу помочь Мел. Сгорю, к дьяволу, в этой хижине…
Кто-то схватил меня за шиворот и потащил. Воротник врезался мне в шею, и я не мог повернуть голову, чтобы посмотреть на своего спасителя.
Жар исчез. Меня окутала прохладная темнота. На секунду мне показалось, что я умер. Но нет, я всего лишь очутился снаружи.
Мой спаситель, бросив меня на землю, зашелся в кашле. Я тоже кашлял, чувствуя, что скоро начну выплевывать куски легких. Мне казалось, кашель никогда не кончится, но приступ прошел, и чья-то рука схватила меня за предплечье. Человек тряс меня и что-то говорил.
Наконец я смог рассмотреть Джона Скотта.
— Где она, чувак? Где Мел? Она там, внутри?
Я открыл было рот, но меня снова перегнуло пополам от приступа кашля.
Джон Скотт выпрямился и, подпрыгивая, помогая себе каким-то кривым самодельным костылем, устремился в сторону горящего здания.
41
Я пытался встать с земли, когда Джон Скотт показался в дверях. Он спустился с крыльца и обессиленно рухнул на землю. Покачиваясь, я подошел к нему и оттащил к деревьям, подальше от опасности.
Я устремился было снова в горящую хижину, но Джон схватил меня за ногу.
— Ее там нет, — прохрипел он.
— Там еще спальня.
— Я везде смотрел. Ее там нет.
Я не мог оторвать взгляда от сторожки. Дым клубами валил из разбитого окна и дверного проема. За белой завесой полыхал оранжевым цветом огонь. В следующее мгновение пламя охватило дверной проем, и он стал похож на горящий обруч, через который прыгают в цирке дрессированные львы. Было бы самоубийством еще раз туда идти. И я был на все сто уверен, что Джон Скотт прав — Мел внутри нет. Ее увели. Она сейчас там же, где Нина.
Джон Скотт прислонился к дереву, продолжая кашлять. Все его лицо покрыла копоть, оставив лишь чистыми белки глаз.
— Она жива, — сообщил я.
Он провел запястьем по губам, пытаясь стереть грязь.
— Где?
— Не знаю. — Я рухнул на землю рядом с ним. — Он ее увел.
— Кто?
— Акира.
— Итос, черт побери, что за чушь ты несешь?! — От взрыва эмоций Джон Скотт снова закашлялся.
— Чувак, убивший Томо и Бена, — объяснил я, когда Джон сумел унять приступ.
— Я видел тело в хижине.
— Это не он.
Я вкратце изложил ему события последней пары часов.
— О, черт… — только и смог выдавить Джон Скотт. — Надо его найти.
Но он не стал продолжать. Он, как и я, прекрасно понимал, что за это время они успели уйти далеко.
Огнем мне опалило брови, ни волоска не осталось на руках. Кожа под слоем копоти оказалась ярко-розовой и отзывалась болью на малейшее прикосновение. Все еще было трудно дышать, мне казалось, что у меня сильно пострадали легкие. Голова продолжала глухо пульсировать в том месте, куда один из подростков попал камнем, но это было просто ничто по сравнению с ощущениями, которые дарили кровоточащие без остановки порезы под лопаткой и на плече. Я изучал все увечья с отрешенностью патологоанатома, все мои мысли были заняты Мел: где она сейчас, через что она сейчас проходит, какие физические и эмоциональные страдания испытывает?
Когда я немного пришел в себя, я отправился на поиски колодца, откуда Хироши принес нам воду. Он оказался прямо за пылающим домиком. Хотя мы утолили жажду час назад, сейчас она снова жестоко мучила меня. Я жадно выпил и вылил на себя ведро воды, потом, набрав еще одно, отвязал его от цепи на вороте и принес Джону Скотту.
Я молился, чтобы полиция приехала с собаками, как предполагала Мел. Сейчас это было нашей единственной надеждой на то, что мы найдем ее и Нину. Я бы смог отвести копов к нашему лагерю, где Нил получил бы наконец помощь, и собаки взяли бы след, обнюхав какую-нибудь одежду Мел: свитер, в котором она спала, или нижнее белье, наконец. Она не мылась два дня. Запах должен быть сильным.