Удовлетворив свой аппетит, Акира что-то буркнул, и Длинномордый высыпал немного сырых овощей перед слепой женщиной, потом чуть побольше — перед Мел, Ниной и третьей пленницей. Японки молча приняли угощение, а вот Мел и Нина даже не притронулись к пище, хотя было видно, что они просто умирают от голода.
Постепенно происходящее приняло совершенно сюрреалистический вид и стало напоминать сцену из семейного ситкома: счастливое семейство мирно проводит субботний вечер. Акира не спеша пил какую-то дрянь из бутылки и курил трубку, которую достал из сундука. Каратист и Длинномордый сели рядом и опять принялись играть в «Тетрис». Беззубый листал комиксы. Остальные поделились на две команды и гоняли по поляне мяч.
Я замер в ожидании.
Не прошло и десяти минут, как младшие дети первые ощутили действие грибов: они начали спотыкаться, терять концентрацию, им все труднее было следить за мячом. Вскоре они и вовсе перестали бегать, а бесцельно перемещались по полю. Затем у многих начались сильные спазмы во всем теле, и вскоре часть детей уже лежала на земле без сознания. Самый большой из них смотрел в мою сторону, пуская слюну из раскрытого рта, будто только что засунул в электрическую розетку скрепку и получил хороший заряд тока. Потом он начал стягивать с себя юкату, будто пытался понять, что это такое. После нескольких неудачных попыток, он схватился за живот, и его вытошнило.
Не обращая внимания на происходящее вокруг, Акира рассматривал бутылку у себя в руке, всецело погруженный в осознание своей собственной искаженной версии времени и пространства. Каратист и Длинномордый безумными глазами смотрели на приставку. Музыка «Тетриса» была единственным звуком, разносившимся по поляне. Беззубый отложил комиксы и на нетвердых ногах подошел к дереву, чтобы справить нужду. После этого он обеими руками начал ощупывать кору на стволе, неуверенными, осторожными движениями гладя ее, будто она должна была двигаться, плавиться или, чем черт не шутит, даже дышать. Вдруг он повернулся и плюхнулся на зад. Широко раскрыв ошалелые глаза, он натужно дышал, будто разучился это делать и пытался осознанно воспроизводить необходимые движения.
Акира резко встал и начал ходить по кругу, жестикулируя руками. Его явно обуяла какая-то идея. Потом он подошел к молчаливой женщине и заорал на нее. Она покачала головой. Он ударил ее и, не дождавшись ответа, ударил еще сильнее. Она что-то пробормотала, невнятно и тихо, и указала рукой куда-то в ту сторону, откуда я пришел. Акира продолжал бить ее и кричать. Я не мог понять, почему она терпела побои и молчала — и тут до меня дошло, что, видимо, Акира не только лишил ее глаз, но и отрезал язык.
Оставив кухарку в покое, он подошел к дереву, где были привязаны девушки. Распутав узел, он потащил Мел поближе к костру. Она кричала и сыпала проклятьями. Акира положил Мел лицом в землю, поднял подол ее робы и попытался коленом раздвинуть ее бедра.
Каратист и Длинномордый были настолько увлечены игрой, что не заметили, как я очутился у них за спиной. Держа копье двумя руками, я всадил его в спину Каратисту, посчитав его более опасным. Алюминиевая палка с легкостью прошила тело и вышла из груди, мокрая от крови. Длинномордый взирал на конец копья с молчаливым изумлением. Потом он повернул голову и посмотрел на меня ровно в тот момент, когда я всадил второе копье ему в бок ниже грудной клетки. Копье уткнулось в кость и остановилось, Длинномордый вскочил на ноги и закружился, подвывая и колотя кулаком по палке. Я вытянул из него копье и снова воткнул в грудь.
В какой-то момент я ощутил отвращение и страх, потом в голове у меня будто включился маленький Джон Скотт: «Два двухсотых, получите, распишитесь, уроды!»
И он был прав.
Двумя меньше.
Глаза застилала ярость, окрашивая все в красные тона. Следующей целью я выбрал Беззубого, который безуспешно пытался подняться с земли. Я не тратил на него копье, я схватил его за подбородок и ударил головой о дерево, повторив это несколько раз, пока затылочная кость не хрустнула, как скорлупа вареного яйца.
Я отошел от трупа и направился к Акире. Тот взгромоздился на Мел, в руке у него блеснул нож. Он что-то выкрикивал, глаза казались совсем безумными.
Я приблизился к нему на шаг, держа копье перед собой.
Он продолжал голосить, брызгая слюной во все стороны.
Я сделал еще шаг.
Мел попыталась выползти из-под него. Акира схватил ее за волосы и приподнял, используя, как живой щит.
— Итан! — воскликнула Мел.