— Я устала, — ответила Мел.
— Я голоден, — заявил Томо.
— Я устал и голоден, — резюмировал Нил.
Я кивнул.
— Давайте еще полчаса. Потом поворачиваем назад и перекусываем.
Мел посмотрела туда, откуда мы пришли.
— А ты уверен, что мы знаем, как вернуться?
— Я знаю дорогу, — ответил я.
— Потому что если вдруг мы сбились и пошли по кругу…
— Я знаю дорогу, — повторил я.
— Я думаю, мы всегда сможем докричаться.
Действительно. Если мы начнем звать на помощь, Джон Скотт и израильтяне, скорее всего, услышат нас и смогут найти. Или же Мел может позвонить Джону и попросить его покричать, чтобы мы смогли вернуться на их голоса. Хотя нежелательно было бы давать Джону такой повод над нами поглумиться. Но, как я считал, нам, скорее всего, не понадобится его помощь.
Мы продолжили наш путь в направлении, которое указывала стрелка.
Дорога пошла в гору, и я почувствовал одышку. Хорошо, что я бросил курить. В моей голове явственно звучал голос Мелинды: «Видишь? Я же говорила, что тебе надо бросать». Она всегда говорила что-то подобное. Если мы шли в ресторан и он оказывался хорошим, она заявляла: «Видишь? Я же говорила, что нам стоило сюда прийти». А если фильм оказывался увлекательным, я слышал: «Вот видишь! Я же говорила, что фильм интересный!»
Томо поднял какой-то длинный стебель, который тянулся так далеко, насколько хватало взгляда, и сказал:
— Пойдем по нему, тогда не потеряемся.
Но всего через пять метров он взвизгнул и отбросил лозу в сторону.
Я бросился к нему, уверенный, что его кто-то укусил.
— Что случилось, Томо?
— Он помочился на меня!
— Что?!
— Потрогай!
Я осторожно поднял стебель. Поверхность была сухая и шершавая.
— Там! — Он указал на кусок стебля чуть дальше от меня.
— Ага, вижу. — Пятнадцать сантиметров стебля было покрыто какой-то жидкостью. Больше мокрых участков на растении не было.
— Понюхай это!
Я понюхал лозу и почувствовал легкий аммиачный запах.
— Это пахнет мочой, — сказал я, обернувшись к Мел и Нилу. Те смотрели на нас, будто на пару говорящих обезьян.
— И что? — спросила Мел. — Какой-нибудь зверек…
— Ты видела тут зверей? — прервал ее Томо. — Где? Никаких зверей!
— И откуда это тут могло взяться?
— Я помочился на лес, лес помочился на меня.
— Томо, не неси околесицы, — фыркнул Нил.
— Это правда! Подойди и понюхай!
— Успокойся.
Томо обернулся ко мне и сказал:
— Попробуй это.
Я закатил глаза и двинулся дальше.
Лиана на нас помочилась? Что за черт…
Я размышлял о паранормальных явлениях. Лес, который завлекает обманчивым спокойствием людей и животных в самую чащу, а потом обгладывает их до костей. Если б я когда-нибудь взялся за написание книги, я бы назвал ее «Венерин лес» или «Чаща-мухоловка». Нужно придумать большое число персонажей, чтобы лес мог съедать их по одному. И протагониста, который выживет и как-то одолеет лес. Эту задачку я решить не мог: как можно победить целый лес? Пожалуй, только сжечь его дотла. Хотя, подумал я, если мой роман будет в жанре хоррора, то зачем вообще придумывать хэппи-энд?
Когда я устал развлекать себя подобным образом, я попытался сосредоточиться на окружающей обстановке. И вдруг начал думать о Гэри. Так всегда и происходило: Гэри заполнял мои мысли, когда я был наименее подготовлен к этому. Конечно, в первые месяцы после всего этого я думал о нем дни и ночи напролет. Но время имеет свойство притуплять боль. Ты никогда не сможешь забыть о смерти своего брата, ты никогда не сможешь принять это, но ты учишься с этим жить.
Гэри застрелили двенадцатого декабря тысяча девятьсот девяносто девятого года, рано утром, в городе Хершли, штат Пенсильвания. Он направлялся на тренировку во дворец спорта «Джиант Сэнтр». Он мечтал попасть в НХЛ, но болтался на скамейке запасных у разных клубов. Большинство экспертов сходилось на том, что если бы он оправился от повреждения колена, то мог стать суперзвездой. Тяжелая травма и сложная операция поставили бы крест на карьере любого, но Гэри оказался самым целеустремленным человеком, какого я когда-либо встречал в жизни. Он тренировался вдвое больше всех соклубников, чтобы восстановить форму, и когда я приглашал его отметить мой день рождения всего за месяц до его смерти, Гэри уверял меня, что готов горы своротить.
Парень, который застрелил моего брата, оказался восемнадцатилетним героиновым наркоманом, который периодически коротал время в колонии для несовершеннолетних. Они не были знакомы. Они никогда не встречались до этого. Гэри просто оказался не в том месте не в то время.