Мел всегда была стройной и подтянутой. Каждый, кто ее видел, наверное, думал, что она пропадает в фитнес-зале каждый день, но единственной физической нагрузкой у нее были уроки сальсы раз в неделю. Она была явно не в той форме, чтобы выдерживать такие длительные нагрузки. Собственно, поэтому я и планировал разделить восхождение на Фудзи на два этапа. Я знал, что одолеть весь подъем без отдыха ей будет сложно.
Как и большинство армейских, Джон Скотт был мускулистым качком. Об этом свидетельствовали его походка, бычья шея, движения рук. Но он дымил, словно паровоз. Я слышал, как напряженно он дышит. Он хрипел и часто кашлял, распространяя вокруг себя капли мокроты.
А я? Почему я тащился в хвосте? Я попросту очень большой парень. Мне надо передвигать большой вес. При росте в шесть футов я весил двести десять фунтов. Это как минимум на двадцать фунтов больше, чем надо. К счастью, из-за крупного телосложения лишнего веса было почти незаметно, но Мел часто предупреждала меня о том, что она называла «невидимым жиром».
Когда я начал набирать вес? Я точно не знал. В детстве мы с Гэри были одинаково атлетично сложены. Мы оба играли за лучшие хоккейные команды — в своей возрастной группе. У нас было поровну забитых шайб и голевых передач. Гэри заслужил звание «Самый ценный игрок» в тринадцать лет. Я обогнал его и получил эту награду в одиннадцать. Потом, в старших классах, я начал сдавать позиции. Я уже не был самым быстрым или самым точным. В пятнадцать лет меня поставили на левый фланг. В семнадцать тренер настоял на том, чтобы я попробовал себя в обороне. Из-за крупного телосложения я прекрасно подходил на эту позицию, но мой уровень опустился до среднего.
Гэри же продолжал развиваться, зарабатывать очки, продолжал привлекать к себе всеобщее внимание. Он подписал контракт с «Вашингтон Кэпиталз», начал играть в НХЛ. В том же году он встретил Шерил, их познакомила девушка его товарища по команде. Они поженились через полгода в той же церкви, куда мы с братом ходили в детстве на службы. Я был шафером. Шерил забеременела практически сразу, и на свет появилась Лиза.
Шерил позвонила мне один раз, через две недели после похорон. Я был в жесточайшей депрессии и почти ни с кем тогда не общался. На следующий день мне нужно было идти на пары, но я не спал. Вообще ложился очень поздно. Говорят, при депрессии хочется только спать. Я же не мог спать из-за ночных кошмаров. В те дни я включал телевизор и сидел перед ним до поздней ночи, пока глаза сами не закрывались.
Я посмотрел на экран телефона и увидел имя. Я не ответил. Я не хотел с ней разговаривать. Я тогда вообще ни с кем не хотел общаться. Мне нечего было сказать. Я не желал никого утешать, не желал, чтобы меня утешали. Это мое горе, и я не буду делить его ни с кем.
Так или иначе, Шерил перезвонила мне через десять минут, потом еще через десять. В конце концов я понял, что с ней, вообще-то, могло что-то случиться, и поднял трубку. Но как только я услышал ее голос, то понял, что сделал ошибку. Хотя она была грустной, в ее голосе не было и тени отчаяния. Сначала она несколько минут расспрашивала меня о моих делах, учебе, общежитии, будто мы были друзьями. Но мы никогда не были друзьями. Она была женой моего брата. Мы встречались иногда на чьих-то днях рождения. Я чувствовал себя не в своей тарелке во время этого разговора. Я даже не знал, зачем она звонит. Ей удобно со мной разговаривать, подумал я. Она осталась одинокой. Я тоже. Гэри соединил нас своей смертью.
Больше мы никогда не разговаривали.
Сейчас она с кем-то встречается. Родители сказали мне об этом. Это открытие разозлило меня, хотя я понимал, что не прав. Гэри давно нет. У Шерил своя жизнь. Тем не менее я воспринимал это как предательство. Если у них с этим парнем все сладится, однажды он станет ее мужем и отцом для Лизы.
Лиза пошла в третий класс. Она стала присылать мне открытки на Рождество. Интересно, сколько еще Шерил будет помогать ей писать поздравления?
— Эй! — Мел ткнула меня локтем в бок, возвращая к реальности. — Мы на месте.
Веревка пересекала ленту под углом градусов в тридцать, уходя на юго-запад (по крайней мере, я считал, что на юго-запад).
— Вот здесь мы с Томо и остановились, — пояснил Нил.
— И куда мы двинемся дальше? — поинтересовался Бен.
— Я бы предложил идти по веревке, — сказал Джон Скотт. — По крайней мере, что-то новое, да?
— Звучит убедительно.
Джон Скотт и Томо одновременно развернулись в нужную сторону, проявляя тягу к приключениям, и чуть не столкнулись.
— Джентльмены, вперед! — Джон Скотт махнул рукой в выбранном направлении.