— Вы с ним встречались в Японии?
— Нет.
— Никогда?
— Нет.
— Тебе не кажется, что следовало мне рассказать про то, что между вами было?
— Итан, как будто ты рассказал мне про свою переписку с Шелли!
— Так ничего не происходит! — воскликнул я. — Ничего!
— И между нами с Джоном тоже ничего не происходит.
— Он здесь, Мел. Он, черт подери, ночует с нами в одном лагере. А Шелли ты здесь где-нибудь наблюдаешь?
— Я что, не могу дружить со своими бывшими?
— Ты можешь, по крайней мере, уведомить меня, что мы собираемся провести с ними выходные.
— Что ж, теперь ты в курсе. — Мел встала. — Пойду еще чаю выпью.
— Подожди. Нам надо об этом поговорить.
— Я не хочу, Итан. Мне нужно время, чтобы все обдумать.
У меня перехватило дыхание. Все обдумать? Мне не понравилось, как это прозвучало. Подобные фразы произносишь, когда планируешь разрыв отношений.
— Что обдумать? — спросил я.
— Все, Итан. Все проблемы.
Она удалилась.
Я остался на месте, пытаясь собраться с мыслями. Хорошо, Мелинда когда-то встречалась с Джоном Скоттом. Меня это бесит, и что теперь? Это осталось далеко в прошлом. Но зачем она позвала его с нами на Фудзи? И почему не рассказала про отношения с ним? Что за секретность? Она хотела отомстить мне? Какое-то время она знала о письме Шелли и могла предположить, пусть и ошибочно, что между нами вновь вспыхнула искра. Получается, что, когда Джон Скотт позвонил ей с вопросом, как можно весело провести время в Токио, она пригласила его взойти на Фудзи с единственной целью — вызвать у меня ревность? Она умолчала о своих отношениях с ним, зная, что я все равно догадаюсь? Неужели она поддерживала с ним контакт только для этого? Разговаривала о какой-то бессмысленной ерунде.
Неужели Мел на такое способна? И что это за угрозы порвать отношения? Я и помыслить не мог, что Мел может говорить это серьезно. Это был лишь блеф, на ходу брошенная фраза. В конце концов, она же меня с Шелли не в постели застала. Такое могло бы послужить серьезной причиной для разрыва. Но в реальности была лишь пара эсэмэсок и пропасть непонимания.
Вдалеке среди зарослей промелькнула желтая куртка Нины. Она заметила меня и помахала рукой. Я помахал ей в ответ. Она вышла из кустов с раскрасневшимся лицом и тяжело дыша, то ли от злости, то ли от физической нагрузки. Села рядом со мной на место Мелинды.
— Бен ушел, — сказала она, качая головой. — Ты слышал?
— Он был в палатке, когда ты ложилась спать?
— Да, Бен лежал и нес какую-то чепуху. Я хотела спать и сказала ему об этом. Он не мог успокоиться и вылез из палатки, а я сразу уснула.
— В котором часу это было?
— Примерно через час после того, как ты ушел. А что?
— Я слышал, как кто-то бродил возле палаток прошлой ночью.
— И что?
— Ничего, просто пытаюсь себе представить, что произошло.
— Кто это был?
— Если не Бен, то кто-то отходил в лес облегчиться.
— В смысле?
— По нужде.
— Ах… Знаешь, что меня беспокоит? Бен мог заблудиться.
— Он должен был довольно далеко уйти, — согласился я. — Чтобы не услышать, как ты его зовешь.
— Да, или он мог понять, что потерялся, и лечь спать прямо в лесу. Как думаешь, он может спать до сих пор?
— Возможно, — ответил я. Это было бы лучше, чем лежать на дне кратера с разбитой головой. — Ты уже пыталась ему позвонить?
— У меня нет телефона.
— Почему?
— Слишком дорого использовать его в поездках. Я оставила свой дома.
— И ты не знаешь номера Бена?
— Он тоже свой не привез.
— И что ты собираешься делать?
— Искать его, конечно.
— Может быть, он пошел в сторону парковки?
Нина нахмурилась:
— Парковки?
— Если его накрыло в лесу, у него могло появиться желание выбраться отсюда, выйти на открытое пространство.
— Не сказав мне?
— Возможно, я не знаю.
— Нет, я думаю, он заблудился, — сказала Нина твердо. — Мы должны подождать, пока он вернется.
— А если он не вернется?
— Вернется. Он просто где-то спит, вот увидишь.
В лагере Мел уже собирала нашу палатку. Нил был все так же погружен в чтение, а Томо дремал. Джон Скотт сидел под тем же деревом с сигаретой в руке. Мне пришлось пересилить себя и не бросить ему в лицо какой-нибудь неосторожной фразы про него и Мел. Это было бы проявлением слабости, признанием того, что я вижу в нем соперника. Он бы только обрадовался, так как это подтвердило бы его статус альфа-самца.