— Итан! — услышал я Мелинду. — Спускайся немедленно, ты меня пугаешь!
Я вспомнил, где нахожусь.
— Почему ты не двигаешься? — кричали мне снизу.
Господи, давай же, шевелись! Я разжал объятья и ухватился левой рукой за ветку над головой. Поискав правой ногой опору повыше, я нащупал в двадцати дюймах другую ветку и осторожно поднялся, царапая живот о ствол.
Я продолжал карабкаться: десять футов, пятнадцать, двадцать пять…
Девушки поддерживали меня криками с земли, хотя я с трудом мог их расслышать. Их голоса будто доносились откуда-то из соседней галактики.
Я думал лишь об одном: вверх!
Ветки становились все тоньше и все сильнее раскачивались под моим весом. Это меня сильно пугало, но отступать было слишком поздно: я почти поднялся над кронами.
Слева я увидел свисающую сломанную ветку. Место свежего разлома сочилось соком и скалилось зазубринами. Должно быть, Джон Скотт упал с этой ветки. Я снова увидел, как он падает вверх тормашками, пробивая сквозь ветви путь к земле… Но я продолжил карабкаться.
Выше ствол оказался расщепленным — его отколовшаяся часть отходила от основной сантиметров на тридцать. Двигаясь плавно, как актер в пантомиме, я поднялся еще на три метра. Еловая крона сузилась, а ветки стали расти реже, и я наконец попытался рассмотреть что-нибудь сквозь зеленые лапы. От открывшегося вида захватывало дух: изумрудное море тянулось до горизонта. Хонда говорил, что слово «Дзюкай» означает «море деревьев», и теперь я понимал, почему…
Ветка у меня под ногой звонко треснула, нога повисла, и я стал лихорадочно водить ею в поисках надежной опоры, пока не нашел подходящий сучок.
Мел и Нина визжали внизу. Мне хотелось, чтобы они заткнулись, но сердце у меня вырывалось из груди, и я не мог ничего произнести.
Фудзи я не видел. Я медленно повернул голову влево, боясь, как бы неосторожное движение не послало меня прямиком в могилу. Но там ее тоже не было. Посмотрел направо — тоже ничего похожего.
Неужели сзади?
Обняв ствол, сузившийся до толщины телеграфного столба, я обернулся и увидел гору прямо за спиной. Она казалась до невозможности далекой. Один из видов с открыток. Но расстояние не имело значения, нам нужно было лишь направление. Зная стороны света, мы сможем определить, где находится парковка.
Я приметил еще пару деревьев, по которым можно будет восстановить с таким трудом приобретенное знание, если я потеряю ориентацию, пока буду спускаться.
Я уже было собрался начать спуск, когда заметил в трех или четырех километрах прозрачный столб дыма, поднимающийся из зеленой гущи листьев.
31
Спуск оказался столь же нервным занятием, что и подъем. Успокаивало лишь то, что с каждой пройденной веткой я оказывался все ближе к земле.
Я передвигался все время лицом к стволу. Шестьдесят футов, сорок, двадцать… Наконец я оказался на самой нижней ветке в каких-то жалких трех метрах над землей. Девушки стояли прямо подо мной, а Джон Скотт лежал в паре метров в стороне, на том месте, куда он обрушился. Он подложил под голову рюкзак и наблюдал за мной.
— Я больше никогда, ты слышишь, никогда не позволю тебе творить что-то подобное! — воскликнула Мел. — Я чуть не умерла со страху, пока ты лез!
— Раз плюнуть, — ответил я, сидя на ветке и болтая ногами.
— Ты увидел Фудзи?
— Там. — Я указал рукой на соседнюю массивную ель, которую выбрал в качестве ориентира, когда был наверху.
— Отлично, Итан! — крикнула Нина.
Я сполз с ветки, повисел еще несколько секунд, держась за нее руками, и спрыгнул. Ноги, непослушные от перенапряжения и нервов, отказали, и я упал на колени, затем перекатился на бок и на спину. Я лежал и вдыхал запах прошлогодних листьев. Никогда еще меня так не радовало ощущение твердой земли подо мной.
— Если Фудзи там, тогда парковка… — Мел задумалась и повернулась в предполагаемом направлении. — Там!
— Погоди, — ответил я. — Я еще кое-что видел.
Девушки удивленно уставились на меня. Джон Скотт приподнялся на локтях.
— Дым, — пояснил я. — В паре километров отсюда.
— Дым? — спросила Нина. — Лесной пожар?
Я покачал головой:
— Нет, костер.
— Где? — быстро спросила Мел.
— Там. — Я показал в сторону, противоположную горе.
— Кто там, по-твоему… — Она осеклась.
— Может, это просто туристы.
— Туристы не настолько тупые, чтобы шляться по этому лесу.
— Мы же шляемся.
— Мы тупые.