– О, я помню, как смеялась наша учительница, когда услышала, что родителей между собой мы называли «шнурками», – засмеялась Вера. – Это было в пятом классе. Посмеялась, но объяснила, что это не совсем красиво и несправедливо по отношению к родителям.
– В каждом классе по несколько шалунишек найдется. Если шутки безобидные и безопасные, я смеюсь вместе со всеми, но не люблю шутки злые или опасные для детей. Важно в работе учителя – учить детей, чтобы они эти знания в жизни применяли и чтобы они помогали.
– Вот и я буду учить детей биологии применительно к жизни. Так, чтобы в экстремальных или трудных ситуациях помнили, что природа – друг человека и что она может помочь выжить. Она же может и согреть, и накормить, и подсказать путь спасения.
– Я сейчас себя поймала на мысли, что я тебя заслушалась. – Мария Николаевна с любовью смотрела на племянницу. – Не сомневаюсь, что тебя дети будут очень любить.
Она шла по дороге, которая была ей незнакома, но с нетерпением ждала, что откроется за новым поворотом, вон за той полоской леса. Новое и неизведанное манило. Из привычной колеи жизни она выбита смертью родителей. Эта боль всегда будет с ней. Но жизнь продолжается. И нужно жить.
Она опустилась на траву, прислонившись к дереву. Что тебе хочется, Вера? В каком направлении будешь двигаться? Перед многими рано или поздно встает такой вопрос. Ты на распутье. И у каждого хотя бы раз в жизни возникает этот момент. И Иван-царевич стоял перед таким выбором. Он должен был выбрать из трех дорог: кто пойдет прямо от столба, будет холоден и голоден; направо – будет здрав и жив, но конь будет мертв; налево – сам будет убит, а конь его жив и здрав останется. Иван-царевич сделал свой выбор и потерял коня. Чтоб спасти себя, предпочел гибель своего верного друга. А это предательство. Волк оказался порядочнее. Он хоть и съел коня, но помог Ивану.
Самый верный способ – пойти прямо. Пусть через холод и голод. Любые лишения можно перенести. Главное поставить цель. Лучше благородную, и следовать к ней. Этот путь трудный. Она жительница большого мегаполиса с шумом и суетой и постоянно спешащими москвичами. Готова ли она в свои двадцать три года пойти такой дорогой, чтобы потом не было «мучительно больно»? Вроде она человек со сложившимся характером и устоявшимся мировоззрением. Значит надо двигаться вперед.
Она полюбила прогулки в лес, горы, на озеро. Отдохнув, продолжала свой путь. Красота природы приводила ее в восторг. Вот туман, как мохнатый белый медведь, улегся на вершине горы. Полежит-полежит и начнет сползать во впадины между скалами. И разве эти горы, как огромные волны в шапке из тумана, не волшебство? А колыхающиеся от легкого ветра травы и цветы? А рябь воды на озере? И небо здесь выше и яснее, чем в Москве. Северной природе присуще сдержанное достоинство. Чтобы заметить эту красоту, нужно вот так приехать и присмотреться. Все познается в сравнении. Для местных жителей это все привычно.
Ее взгляд перескакивал с одного растения на другое, с одного цветка на другой, и у большинства она сразу определяла названия.
Ей удавалось отвлечься, найти какие-либо растения для гербария. Она аккуратно срезала веточку или цветок, стараясь не повредить корень. У природы тоже есть свои законы и правила. И они сходны с человеческими. Не ломай без толку, не рви без причины, не мусори, не жги. Человек по сравнению со всем живым все-таки более мобилен. Деревья, горы – они всегда там, где они родились. А человека тянет к странствиям, путешествиям. Ему хочется заглянуть туда, где он не был.
Побродив по лесу, садилась на шелковую мягкую траву в тени какого-нибудь дерева с развесистой кроной и любовалась представившимся перед ней зрелищем. Легкий теплый ветерок проносился над ней. Играл копной ее волос, и Вера вдыхала свежий воздух полной грудью. Солнце согревало. И с присущим человеку эгоизмом ей казалось, что оно светит и греет только для нее.
Она поймала себя на мысли, что за последний год она впервые пребывала в мечтах. Вернулось состояние, так свойственное молодым девушкам. Хотелось оторваться от грешной земли, «витать» в облаках. Она не знала огорчаться или радоваться этому. Но ясно было одно: она становится прежней Верой.
Она неторопливо спускалась по тропинке. Наслаждалась тишиной летнего дня и с удовольствием подставила лицо солнечным лучам. Улыбка блуждала по ее лицу. Почувствовав чей-то взгляд, она подняла глаза и увидела ЕГО. Она бы узнала его из тысячи мужчин. Узнала, но не испугалась. На вид ему было лет тридцать. От него не исходило абсолютно никакой угрозы. Но сердце почему-то затрепетало. Они смотрели друг на друга не отрываясь. Какое-то время она старалась сохранить хладнокровие. Она же не какая-нибудь легкомысленная кокотка. Она девушка с принципами, и бросаться мужчине на шею было не в ее характере. Ей стоило большого труда изобразить на лице равнодушие. Она отводила глаза в сторону, но снова поднимала их и смотрела на него.