— Кто накажет? А как добраться туда? И как распознать те «силы злющие»?
— Добраться можно, следуя карте. Ее ещё Афанасий рисовал. Только не доверил Степан никому из своих потомков ее. А тебе сразу отдал. Особенная ты. А на другие вопросы ответа у меня нет. Только советы, что отец мне передал:
— Не пускай в душу себе никого, пока карта при тебе. Любой обмануть и выкрасть может.
— Через порог не пускай постороннего. Зло ищет тебя повсюду.
— Зеркало держи при себе. Подцепишь коли мерзость какую- в зеркале она сразу отразиться.
— А в путь соберешься, собаку с собой бери.
Призрак совсем уж бесцветный стал, солнце то вот-вот взойдет.
— А что с картой мне делать? — торопливо спросила я, боясь не успеть все узнать, что хотела.
— В путь собирайся, не мешкая. Не зря ж Степан карту тебе отдал. Наверное, подбираются к сокровищу злые силы. И ещё тетрадь Афанасия с собой возьми. Авось пригодится.
— Дедушка, а на счёт дома ещё спросить хочу. Странный он. Будто живой. Это правда или кажется мне? — выпалила я, может и зря, конечно, но уже очень необычно здесь все было. Может, призрак объяснит все.
— Живой, внученька. Но об этом потом поговорим, когда вернешься. Мне ещё сказать тебе надо. Лишь бы успеть… — затрясся призрак и стал постепенно исчезать, растворяясь в воздухе, словно дым.
Глава 3. Монета
— Карта… Монета… Ключ… — донеслось до моих ушей.
Сколько я не прислушивалась, затаив дыхание, ничего больше не услышала. Призрак исчез, так и не договорив. Солнце слишком уж некстати появилось из-за горизонта, озарив все пространство красными лучами.
Проснулась я как обычно — в семь утра. Летнее солнце, тёплыми лучиками гладило мою кожу и осветило ярким светом зал. За ночь тело окончательно отдохнуло и было готово к новому дню. Опустив руку, я нащупала гладкую шерсть собаки. Погладила ее и улыбнулась. Приснится же такое: разговаривающий призрак! Прям в психушку пора.
Кресло-качалка стояло у камина, спинкой развернутое ко мне. Да… Вот что усталость делает с человеком. Я встала и распутала, обвивший меня плед. Лёгкая иголка впилась в похолодевшую ладонь. "Ерунда, просто плед запутался, когда я спала,» — успокоила себя. Подошла к комоду и нашла пергаментный свиток. Все на месте. Все, как и должно быть. Я повернулась к столу и вскрикнула от неожиданности. На его полированной поверхности стояла чашка с синим цветком. В нее до краев был налит чай со смородиной, которую я не люблю. Зато, как оказалось, очень любил мой двоюродный дед. Даже здравая мысль, что во сне я сама ставила чашку на скатерть, натянутую на стол, а сегодня скатерть куда-то запропастился, не спасла. Тело обдало холодом. Ноги сделались ватными. Я развернула к себе кресло-качалку и увидела на сидении старинную тетрадь, перевязанную замусоленной веревкой. А ведь вчера тетради там не было.
Положив тетрадь на колени, я села на злополучное кресло и стала медленно качаться, обдумывая случившееся. Скрип-скрип. Скрип-скрип. Бадик подошёл к креслу и лизнул мою руку, которая безвольно свесилась вниз. Его прикосновение привело меня в чувство. Значит, это все правда — и про призрак, и про карту. Получается, я опять всем должна: должна предку Степану, неизвестному сокровищу, миру. Должна, должна, должна. Не спрятаться нигде. А может специально меня жизнь привела сюда, чтоб изменить все — и в себе, и в окружении. Ладно, Степан Тимофеевич не зря ж именно меня ты выбрал. Справлюсь.
Вскочив с кресла, я со злостью забегала по дому. Вытащила большой рюкзак и стала собираться в путь. На дно рюкзака, я бросила старую тетрадь, так и не заглянув в нее. Сверху накидала одежду, фонарик, спрей от комаров и еще кучу нужных, на мой взгляд, вещей. Дом, словно подсказывал, где что лежит. Открывал нужные ящики. Выкидывал из шкафа необходимые вещи. Я забыла о ноже и спичках, так он просто запустил их в меня. Хорошо, вовремя увернулась.
Чистая и вымытая собака с гладкой, будто причесанной, шерстью во время моих безумных сборов лежала у порога и внимательно следила за моими действиями. Она точно ничему не удивлялась. Магия дома ей давно была известна. А ко мне собака относилась снисходительно: вздумалось новой хозяйке вещи собирать — пусть собирает, чем бы дитя, так сказать.
— Пошли есть, дорогой. Нам предстоит трудная дальняя дорога, — возбужденно сказала я, размахивая руками. — Выбора у нас с тобой нет. Нужно идти в лес. И чем раньше мы выйдем, тем быстрее доберемся. Давай договоримся раз и навсегда. Я главная, а ты просто собака, напарник в общем. Слушайся, пожалуйста. Договорились?