Понадобилось бы очень много солнцезащитного крема.
Я подставила лицо еще только разгорающемуся солнышку и улыбнулась.
Почему бы и не помечтать. В конце концов, кто не хотел бы жить у моря?
Знакомый кругляш, знакомый щелчок… Я рефлекторно прикрылась рукой. И только через секунду сообразила, что это была камера. Притом, какого-то серьезного издания из крупного города, потому что Несси Шаусс пользуется старенькой пленочной. Не как моя, ее модель до сих пор выпускают, но она точно не такая крошка и не умеет летать.
Я весьма отчетливо повторила слово, которое уже успела раз ляпнуть при родителях.
Добавила бы и еще, но тут обнаружился слушатель…
— А я все гадал, правда ли то, что о тебе говорят.
Прямо передо мной стоял Эппол Ризан — в рубашке навыпуск, подкатанных до середины икр штанах и с точно тем же ангельским выражением лица, которое спасало его почти от всех последствий за совершенные злодеяния. Уверена, это до сих пор работает.
— А я надеялась, что перестала занимать твою больную голову. — Я прямо посмотрела ему в лицо. Ладно, не в глаза, куда-то на переносицу.
Он совсем не изменился.
Только вырос.
— Оу, да у нее, оказывается, есть голос, — вроде как добродушно рассмеялся он.
Притворство.
Ему что-то от меня надо.
Я чувствую.
Попытку обойти его и идти своей дорогой мэр пресек, весьма недвусмысленно встав у меня на пути. В горле сразу же запершило, оэни кольнула плечо, но я решила, что как-нибудь справлюсь.
— Что тебе надо?
— Поболтать. — Этому мерзавцу всегда виртуозно удавалось врать с самым честным видом. — Мы почти шесть лет не виделись. Я, знаешь ли, соскучился.
— Доставать целый город не так интересно, как меня одну? — догадалась я и отступила на шаг, когда он шагнул ко мне.
Страшно не было. Просто… слишком свеж был в памяти взгляд другого мужчины, иногда промораживающий насквозь, иногда такой властный, что идешь и делаешь, и только в процессе осознаешь, что именно. Вокруг Эппола Ризана подобной ауры не было. В сравнении с Эрихардом он воспринимался картонкой.
— Я никого не доставал.
— Как скажешь.
— По крайней мере, уже некоторое время.
Ложь, облитая карамельным соусом.
Пф.
— Спрашиваю еще раз, чего ты от меня хочешь, Эппол Ризан? — Не уверена, что голос звучал достаточно твердо, но я старалась. — Говори или проваливай.
— Какие мы грозные. Такой ты мне нравишься даже больше. — Он подался вперед, на секунду потерял свою маску. По мне прошелся неприятно липкий взгляд, будто выискивая что-то. Но оэни была под платьем, он не мог видеть. — Ах да, забыл, ты не можешь долго стоять под солнцем. До сих пор покрываешься этими уродливыми пятнами и пытаешься сбросить шкурку, как змея?
Бить в больные место он умел виртуозно.
Всегда.
Горло сдавил спазм, еще не сильный, но уже первый звоночек. Лицо зудело и щипало, уж не знаю, от нервов или правда от солнца.
Оэни кольнула сильнее.
— Ты знаешь, чем я занимаюсь? — выговорила медленно, вроде как растягивая слова, а на самом деле маскируя то, как трудно мне говорить.
Ризан в легком недоумении отпрянул.
— Щелкаешь там что-то… Я видел в журналах. Ничего так картинки.
Незаметно перевела дыхание.
В Тенерре был момент, когда я думала, что легко быть сильной, когда опираешься на ледяную глыбу. Сейчас Эрихарда рядом не было, но плечо горело от его оэни. И я знала, чувствовала, что стоит мне испугаться чуточку сильнее… кому-то не поздоровится.
Но хотелось бы справиться с ним самой.
Для меня это важно.
— И пишу статьи.
— И что?
Вдох-выдох.
Кое-кто был сильной девочкой и, кажется, заслужил новое платье.
— Ты же не хочешь, чтобы в ближайшем выпуске… скажем, "Лица Грея"… появилась история о том, как мэр одного маленького южного городка едва не убил свою одноклассницу? — Оказалось, я тоже умею говорить вкрадчиво. — Тогда змеиную шкурку скинешь уже ты. И все увидят твое настоящее лицо.
— Это была невинная шалость.
Желваки на его лице дернулись. Сейчас оно не выглядело таким уж привлекательным.
— А тот случай, когда я уже переехала отсюда? — Может, я злопамятная, но для меня еще ничто не забыто. — Ага, знаю. Тоже "всего лишь шутка".
— Ты напридумывала себе всякого, — звучало как-то не очень уверенно. — Все знают, ты немного чокнутая.
— Моя подруга Мира все видела, — напомнила с ноткой злорадства. — И я сохранила записи с камер.
Несколько секунд он оценивающе пялился на меня.