– Миссис Саутвуд, я очень сочувствую Вам, – было видно, что так оно и есть, – но состояние Вашего мужа очень тяжёлое. Повреждение тканей, сотрясение мозга, внутреннее кровотечение, три перелома и многочисленные ожоги, сильная потеря крови. Ему требуется операция.
– И почему вы её не делаете? – эта фраза, сказанная бесцветным голосом, даже не звучала, как вопрос.
– Необходимо прежде стабилизировать его состояние. Понимаете, кома третьей степени… Очень опасно оперировать его сейчас, потому что он может попросту не очнуться после этой операции.
Я сглотнула.
– И… каковы шансы? – я опустила глаза, чтобы доктору не было видно, как они наполняются слезами. Только сейчас я заметила, что так и приехала в больницу в фартуке. Правда, это не интересовало меня теперь.
– Прогноз не очень утешительный. Я не могу дать Вам никаких гарантий. С равной вероятностью он может как очнуться без нарушений деятельности мозга, так и умереть, не приходя в сознание.
Перед глазами всё поплыло. Это не могло быть правдой. Гарри попросту не мог умереть. Только не он… Ведь он обещал мне, что всегда будет рядом, и, если бы он нарушил это обещание, это было бы настоящим предательством с его стороны. Пока я переваривала услышанное, доктор Дийк вызвал медсестру, вколовшую мне лошадиную дозу успокоительного. Я вышла в коридор, готовая, несмотря на слова доктора о том, что это ничего не изменит, ждать в больнице, пока ситуация не прояснится. Разумеется, в реанимацию меня не пустили, хотя я поначалу рвалась увидеть мужа. Благодаря успокоительному я была умиротворённой, как мудрец, слабо реагируя на происходящее. Спустя час или больше – я не знала точно – ко мне подошла другая медсестра и сказала, что Гарри всё-таки повезли на операцию. Я решила, что это хороший знак.
Потом у меня зазвонил телефон: странно, что я не забыла взять мобильник с собой. Это снова была офицер Шейн; я безучастно выслушала то, что оставила без внимания во время прошлой беседы с ней. Сотрудница полиции сказала, что тормоза машины Гарри неспроста отказали: кто-то, грубо говоря, помог автомобилю моего мужа сломаться. После этого офицер спросила меня, а в каких, собственно, отношениях я состою с мужем.
– В прекрасных, – отозвалась я, не понимая, к чему все эти вопросы. – Я люблю Гарри, а он любит меня. У нас годовалая дочь. Какие ещё могут быть у нас отношения?
– А как же ситуация, в которой Вы недавно оказались? После Вашего похищения не изменилось ли отношение мужа к Вам? Может быть, Вы могли бы обвинять супруга в том, что он не доглядел и позволил Вас похитить?
– Что Вы такое несёте? – вспылила я. – На каком вообще основании Вы звоните на мой личный номер телефона и допрашиваете меня? Что-то не припомню, чтобы у кого-либо были полномочия проводить допросы в телефонном режиме. Офицер Шейн, знаете-ка что? Я сейчас жду, пока прооперируют моего мужа, так что идите-ка со своими расспросами к чёрту!
Я завершила вызов. Нет, ну надо же: эта полицейская подозревает меня в покушении на жизнь Гарри. Будучи разозлённой этими несправедливыми подозрениями, я не сразу поняла суть: кто-то действительно желал смерти моему мужу, желал настолько, что похимичил над тормозами его машины. Я позвонила Катрионе и сообщила ей последние новости; Кат испугалась, решив было, что покушение на Гарри могло бы быть следствием той давней истории, в которой она, мой муж и Фред когда-то были замешаны, но тут же «успокоила» себя, решив, что в таком случае начали бы с Фреда. Однако других вариантов, кто мог бы так сильно ненавидеть Гарри, у нас просто не было. Я попросила Катриону, чтобы Фред пока по возможности не пускал никого из родственников в больницу; не хватало тут ещё толпы нервничающих Саутвудов, а их присутствие (как, впрочем, и моё) всё равно ничего бы не изменило.
Спустя ещё какое-то время мой телефон снова отразил на экране информацию о входящем вызове с незнакомого номера. Я решила, что это снова звонит офицер Шейн, но немного не угадала. Звонок действительно был из полиции, но с другого конца провода раздался мужской голос.
– Добрый вечер, миссис Саутвуд, Вас беспокоит детектив Коллинз. Как поживает Ваш муж?
Я была слегка обескуражена тем, как бестактно нынче разговаривают со мной полицейские. Как будто знают обо мне всё на свете.
– На операции, – буркнула я. И тотчас же бесцеремонно поинтересовалась: – Что Вам надо?
– Миссис Саутвуд, я понимаю, что Вы сейчас находитесь в больнице и не можете покинуть больного супруга. Но, скажите, может быть, Вам всё же было бы удобно уделить некоторое время полиции?
Странно, голос этого детектива подействовал на меня почти успокаивающе; во всяком случае, у меня практически исчезло желание посылать к чёрту и его.
– Я уже знаю о том, как повела себя наша сотрудница. Примите мои извинения за неё, – продолжал мужчина.
– Забыто. Так зачем Вы хотите меня видеть? Тоже решили заранее обвинить меня в том, что я совершила на мужа покушение?
Детектив Коллинз, конечно, не был виноват передо мною ни в чём, но я не потрудилась казаться вежливой.
– Дело приняло неожиданный оборот, – странно, но от моего почти хамского тона виноватым себя, кажется, почувствовал именно детектив. – И нам действительно очень нужно Ваше присутствие. Гарантирую Вам, что Вы ни в чём не обвиняетесь. Но здесь есть кое-какие улики… Которые могут быть Вам интересны.
Я вздохнула. Покидать больницу крайне не хотелось, но я понимала, что моё присутствие ничем не поможет мужу. А сейчас было очень важно узнать, кто именно пытался лишить Гарри жизни.
– Куда мне подъехать?
Детектив явно с облегчением выдохнул.
– Сейчас я пришлю за Вами машину.
========== Часть 17 ==========
Не скажу, что никогда прежде не ездила в полицейских машинах, но обычно я в них находилась в роли арестованной за очередное дебоширство, и это было давно, кажется, чуть ли не в прошлой жизни. Странно, что тогда я об этом вспомнила: находясь под успокоительными, моё сознание вообще вело себя несколько атипично. Дорога до участка, из которого мне звонили сотрудники полиции, заняла совсем немного времени, но я была даже рада, что еду не на своём автомобиле: реакция была всё-таки немного заторможенной, так что, боюсь, я не справилась бы даже с таким коротким маршрутом. На крыльце участка меня встретил симпатичный молодой мужчина – лет двадцати восьми навскидку – и, когда он вежливо поздоровался со мной, я сразу по голосу поняла: это и есть давеча звонивший мне детектив Коллинз.
– Миссис Саутвуд, – зелёные глаза детектива, казалось, светились неподдельным сочувствием, но чьё-либо участие в тот момент было мне абсолютно по боку. – Мне очень жаль, что пришлось вызвать Вас сейчас… Скажите, как Ваш супруг? Операция прошла успешно?
– Операция ещё длится, – я пожала плечами. Несмотря на действие успокоительных, внутри я вся дрожала от страха при мысли, что что-то пойдёт не так. Но внешне изо всех сил старалась держаться с достоинством, хотя любезничать с полицейскими сил всё-таки не хватало. – Детектив, я бы хотела сразу узнать, зачем я здесь.
– Понимаю. Пройдёмте, – Коллинз провёл меня в участок, и в конце концов я оказалась в комнате для допросов. Увидев, как я иронично приподняла бровь, мужчина поспешил сказать: – Не переживайте, я уже сказал, что Вы ни в чём не подозреваетесь. Просто в моём кабинете сейчас такой хаос…
Детектив развёл руками, и я позволила себе изобразить слабую понимающую улыбку. Какая, в конце концов, разница, где он будет со мной говорить – лишь бы это поскорее кончилось. Я села.