- А что, если тут по расписанию занятие у другой группы, - возразила мне девушка, - тогда они будут ждать возле двери, а потом пойдут искать ключ.
- Или другую аудиторию. Во всяком случае, лишним это не будет.
Сделав дело, мы вышли из аудитории, дверь которой я закрыл на ключ, который положил себе в карман. Коридор был пустым, но атмосфера в нем изменилась с тех пор, как мы зашли сюда в первый раз. В воздухе витало предвкушение окончание занятия и такой долгожданной передышки перед следующим. Голос преподавателя из приоткрытой аудитории уже не был грозным, негодующим и обвиняющим. Он был грустным и печальным. В нем слышалась хорошо знакомая мне нотка ужаса перед тем, во что превратится мир, когда им будут править люди, которых он обучает.
Спускаясь по лестнице, мы встретили лишь несколько человек - пару студентов, которые неспешно поднимались нам навстречу, активно обсуждая что-то, может их совместную научную работу, а может то, как славно они вчера трахнули свою одногруппницу, предварительно напоив ее до беспамятства. Мимо нас прошло женщина лет сорока с важным и высокомерным видом, которая выполняла очень ответственное поручение - переносила бумажки из одного кабинета в другой. Никто не обратил на нас внимания, хотя мне казалось, что весь корпус должен сбежаться с боевым кличем и указками наперевес едва учуяв запахи крови и смерти, которыми разило от нас на много метров. Но они не чувствовали ничего. Когда мы выходили через главные двери, вахтерша даже не взглянула в нашу сторону, занятая просмотром передачи по маленькому телевизору у себя в каморке. Людей в главном холе было больше, чем на этажах, но все они смотрели куда угодно - в свои телефоны, друг на друга или в окно, но только не на нас. Я в который раз с удовольствием отмечал, что всем вокруг было плевать.
- Не знаю, как ты, - сказал я, когда мы вышли на улицу, - а я хочу курить.
- Тебе повезло, - сказала девушка, - что я прихватила чьи-то сигареты, - она достала из кармана курточки пачку сигарет, и вытянула оттуда две штуки.
- А куда делись твои? - спросил я, взяв одну из них.
- Остались в том чулане. Я забыла там свою сумочку.
- Когда ее найдут, - я выдохнул дым, - тебя могут искать по подозрению в соучастии в массовом убийстве.
- Мне все равно, - ответила она, и добавила, увидев мой взгляд, - когда я убила первого человека, первых двух, если точнее, то очень боялась, что меня найдут. Не сразу, а через несколько дней, когда начала осознавать, что произошло. Я ждала, что с минуты на минуту мою дверь выломают люди в масках и с автоматами руках, и расстреляют меня, пока я буду мирно спать в своей кровати. Но этого не случилось. Как и во все последующие разы.
- Думаешь бесконечно оставаться безнаказанной? - усмехнулся я, - Всех серийных убийц рано или поздно ловят.
- Все они были людьми.
- Ну да, как же я мог забыть об этом.
- Можешь смеяться сколько угодно, - сказала она, - но ты далеко не образец осмотрительности. Тебе повезло так сильно, что тебя не поймали, пока ты скитался неизвестно где, убивая, когда вдумается, что, должно быть, ты продал свою душу за удачу.
- Мне действительно повезло, но я не продавал свою душу. Наверное, потому, что у меня ее нет. Я просто говорю о том, что было бы глупо ловить пули только по причине беспечности и небрежности.
Моя девушка не ответила. Она курила сигарету и смотрела в небо, как солнце безуспешно пытается пробиться сквозь серые тучи.
- Ладно, - сказал я, пару минут спустя, выкинув окурок в урну, - ты выглядишь такой самоуверенной. Скажи, что у тебя есть план.
Она повернула голову в мою сторону.
- А какой у тебя план? О чем ты думал, когда шел сюда? Я рассказала тебе все, и больше мне добавить нечего. Прямо сейчас нам нужно решить, что делать дальше, потому что в любой момент мы можем услышать сирену, и тогда времени на размышления уже не будет. Твое лицо сейчас более узнаваемое, чем любое другое. Если ты думаешь, что отлично замаскировался за своими очками, то ты сильно ошибаешься. На улицах города много людей, и среди них наверняка найдется кто-нибудь небезразличный, кто наберет нужный номер, едва только увидит тебя.
Я смотрел на нее, и пытался найти у себя в голове что-нибудь, что сойдет за годный план действий. Но там было что угодно, только не то, что мне было нужно.
- В отличие от тебя, - сказал я, - у меня нет никакой жизни, которую я мог бы потерять. И у меня нет никакого другого варианта, кроме как бежать. Куда угодно и как можно быстрее. У тебя же она есть, эта жизнь, и есть время подумать. У тебя есть возможность, - я невесело усмехнулся, - получить этот нахуй никому не нужный диплом. Могу ли я просить тебя отказаться от всего этого только ради меня?