Мы зашли в один из подъездов, и, вместо того, что бы пройти проторенной дорожкой к лифту, мы, сквозь дебри, где редко ступает нога человека, вышли на лестницу. По тому, как моя спутница ловко перебирает ножками по ступенькам, я понял, что это ее привычный маршрут.
- На каком этаже ты живешь? - спросил я.
- На самом последнем, - ответила она, - ты ведь не против немного пройтись
- А почему не ездишь на лифте, ведь так лень подниматься каждый раз так высоко.
На мгновение она замерла, словно задумавшись.
- Мне никогда не было лень. Всю свою жизнь я забегала на свой этаж, на любой этаж, как бы высоко он не находился. Мне никогда не было тяжело, боль в моих мышцах была приятной для меня, а учащенное дыхание говорило о том, что в этот миг я чуть более жива, чем была несколько минут назад. Я переехала в этот дом, когда поступила в университет, и продолжала подниматься каждый раз, как делала всегда. Вне зависимости от своего желания или лени, усталости, безразличия или счастья, я хотела жить или умереть, но я неизменно шла пешком на свой последний этаж. Я делала это всю свою жизнь, кроме одного раза. В тот вечер я бродила где-то, я не помню где, и на обратном пути домой я подвернула ногу. Наверное, я потянула связки, каждый шаг давался мне сильной болью. В тот вечер я решила поехать на лифте. Так уже и быть, думала я.
Она остановилась перевести дыхание.
- Когда я переехала в этот дом, я не стремилась познакомиться с соседями, не улыбалась и не здоровалась с ними при встрече. Мне было плевать на них, а им на меня, и меня устраивало такое положение. Я не знала их по именам, и не узнавала никого в лицо. Я не видела их, а они не видели меня. Мне так казалось. Кое-кто следил за мной более пристально, чем я думала. В тот самый вечер сделать выбор в пользу лифта мне было нелегко, но я понимала, что не смогу преодолеть так много ступенек наверх. Разве что, если буду ползти на коленях. Следом за мной в подъезд зашел мужчина, как я узнала позже, мой сосед, который следил за мной пристальным взглядом. Он зашел следом за мной в лифт, и нажал кнопку своего этажа. Когда двери закрылись, он навалился на меня и зажал рот рукой. Времени, пока лифт ехал до его этажа, который находился посредине дома, ему хватило, что бы сделать свое грязное дело. Когда двери открылись, он сказал, что если об этом кто-нибудь узнает, меня повесят на моих собственных кишках. Как ты думаешь, это боги наказали меня за мою лень подниматься пешком? Они хотели поставить меня на колени, но я отказалась, и они трахнули меня вялым членом того мужика?
- Это, безусловно, печально и неприятное совпадение, - ответил я, - но, тем не менее, совершенно случайное, пускай и выглядит невероятным.
- Я тоже так думаю, - говорила девушка, - это слишком смешно и нелепо, что бы быть замыслом.
- Почти все замыслы, с которыми я знаком смешные или нелепые. Зачастую, и то, и другое одновременно. А что было потом, когда ты поднялась на свой этаж?
- Ничего. Я зашла в свою квартиру и проклинала весь мир. Я бы сделала это в любом случае, повод не имеет особенного значения.
- Не имеет особенного значения? - удивился я, - и ты оставила все, как есть? Не попыталась даже убить того, кто тебя изнасиловал?
- И что бы это изменило? Повернуло время вспять? Удовлетворило жажду мести? Мне все равно, я давно привыкла, что меня имеют, так, или иначе. Это не имеет особенного значения.
Наконец, мы поднялись на ее этаж, площадку, которая была освещена светом тусклой лампочки. Девушка обернулась, и впервые посмотрела мне в лицо. В ее глазах мелькнула тень удивления.
- Должно быть, свой глаз ты потерял в обстоятельствах не менее трагичных, чем я свою невинность.
- Пожалуй, даже в более, - согласился я.
- И что ты сделал с тем, кто забрал его у тебя?
- Я попытался его убить.
- У тебя получилось?
- Нет. Но, может быть, я попытаюсь сделать это еще раз.
Она развернулась и подошла к своей двери, открыла ее ключом.
- Можешь не разуваться, - сказала она, - думаю, ты не сильно вымажешь свои ботинки об мои полы.
- Не преувеличивай, - ответил я, - у тебя весьма мило.
- Да ладно, - в ее голосе была ирония, - можешь сказать мне правду. Впрочем, когда я уходила, я не сильно заботилась о чистоте. Проходи на кухню и открывай вино.
Она пошла впереди меня, достала две чашки и поставила на стол. Я открыл бутылку и налил вино в чашки. Одну я протянул ей. Она взяла ее и сделала несколько глотков.