- Анастасия, что за недуг заставил вас пропустить прошлую лекцию? - в его голосе не было угрозы, но я понял, что его занятия прогуливают не часто.
Настя запнулась. Ее глаза бегали из стороны в сторону, выискивая хоть где-нибудь подсказку на столь сложный вопрос.
- У меня болела голова, - спустя несколько секунд ответила она.
- Неужели? - его бровь немного изогнулась, - а как вы себя чувствуете сейчас?
- Уже намного лучше, - она активно закивала головой, - это было временное недомогание. Я обязательно перепишу все конспекты и все выучу.
- Не сомневаюсь, что все будет именно так. А как на счет Вас, молодой человек? - он повернулся ко мне. - Вы пришли с Анастасией просто так, за компанию, или движимые жаждой знаний?
- Я считаю психологию весьма интересной для себя наукой, - ответил я.
В другой ситуации, я, возможно, ответил бы, что то не совсем почтительное, но сейчас я благоразумно воздержался от этого. Я не стал говорить, что современная психология в большинстве своем скатилась непристойное мракобесие, а те, кто ею занимаются, лишь выдумывают наукообразный бред для необразованных обывателей.
- Так вам понравилась лекция? Я заметил, что вы делали записи.
- Я нашел ее очень познавательной и не смог удержаться от того, что бы записать некоторые ваши суждения.
- Понимаю, понимаю, - кивнул он головой.
Не было абсолютно никаких внешних признаков, дающих основание полагать подобное, но я был уверен, что он смеется надо мной. Я почти видел глумливую ухмылку на его лице, которое на самом деле выражало лишь вежливое почтение.
- Анастасия, - вновь обратился он к моей подружке, которая замерла, в надежде, что беда миновала ее, - пройдемте в мой кабинет, я дам вам темы, которые вам следует законспектировать и выучить. И вы, молодой человек, составьте нам компанию. Уверен, я смогу подсказать вам несколько занимательных книг.
Мы прошли по узкому коридору и вошли в самую последнюю в нем дверь. Сам кабинет нельзя было назвать обителью эксцентричного гения или помешанного на науке задрота, а преподаватель производил впечатление и того, и другого одновременно. Шкаф не был забит книгами, а на столе не валялись бумаги, не было беспорядка, который неизменно сопутствует творческому начинанию. Кабинет был безликим, словно из него давно выехал предыдущий владелец, и все это время он пустовал. Возле окна стоял пустой стол, возле которого находился обшарпанный диван. Был книжный шкаф, но книги туда поставили только для вида, к ним никто давно не прикасался. Преподаватель подошел к столу и достал из его ящика несколько листков, и сделал на них несколько пометок.
- Анастасия, - сказал он, - перепишите эти темы для самостоятельного изучения. И вот вам тема для следующего практического занятия.
Настя достала из своей сумочки тетрадку и начала писать.
- А что касается вас, - он посмотрел на меня, и мне показалось, что на его губах промелькнула улыбка, - то я действительно имею на примете несколько книг, которые могут вам понравиться. Скажите только, какой раздел психологии вас интересует наиболее всего?
- Я не могу выделить какой-то раздел, - ответил я, - и не считаю, что такую цельную науку, как психология нельзя делить на отдельные аспекты.
Преподаватель согласно кивнул.
- Когда я только начал ее изучать, я благоговел, думая о том чудовищном объёме знаний, который накопили ученые за века. Мне казалось, что эту науку невозможно постичь полностью. Но я изучал ее, и со временем знания складывались в единую систему, и это продолжалось до тех пор, пока я не увидел ее целиком, пока я не увидел человека таким, какой он есть на самом деле. Я удивился его сложность, которая стоит на довольно таки тривиальном фундаменте. Я всматривался в человеческую душу, и каждый раз находил там что-то новое. Я даже начал думать, что в человеке заключено все, что только может существовать.