Он говорило так, будто человек это и не человек вовсе, а бог, лишь по ошибке принявший телесный облик. Сама вселенная прокляла своего создателя и заточила его в тюрьму из материи, в это отвратительное тело, обрекая его на страдания и смерть только за то, что он позволил ей существовать.
- Присаживайтесь, - он указал мне на диван. Я подумал, что где-нибудь на свалке криминальной окраины города наверняка можно найти что-нибудь получше. - А я пока вспомню, где у меня лежала книга, которая определенно вам понравится.
Он сел за свой стол и посмотрел в окно. На секунду его взгляд расфокусировался, но я не успел заглянуть под его маску, как он снова стал прежним. В его глазах плясали огоньки веселия, и он не мог их скрыть. Он смотрел в окно, и последнее, о чем он думал, была книга. Настя, тем временем, закончила писать, и тихонько присела возле меня.
- Я помню, - вышел он из притворных раздумий, - автор этой книги восхищался сложностью человеческой организации и возносил его, как венец творения. По началу, мне понравились его идеи, но потом я понял, что он просто льстит сам себе. Чем глубже я проникал в суть вещей, тем яснее понимал, что это свойство человеческой психики - превозносить самого себя. Лучше умы давно во весь голос твердили обратное, что человек совсем не далеко ушел от своих собратьев, но их никто не слушал. Даже сейчас есть немалая доля таких самодуров, которым оскорбительно относить себя к животному царству.
Я рассеяно смотрел в пол, пытаясь уловить ход его мыслей, но так и не понял, к чему он ведет. А он все продолжал смотреть в окно и говорить.
- Я долго искал иной взгляд на человеческую природу. Я хотел усмирить демона внутри меня, пока он не утвердил свою власть окончательно.
Я поднял голову и попытался сфокусировать свой взгляд. Мое поле зрения расплывалось, я видел все словно через мутное стекло, словно через слой воды, которая искажает видение. Я вслушивался в его слова, но мне мешал звук неизвестной природы. Я слышал его раньше, и он казался мне знакомым, но я не знал, что именно это за звук. Я смотрел на преподавателя, пытаясь понять, что он говорит, но движения его губ не соответствовали тем словам, что я слышал.
- Но получил я совсем не то, что искал. Мой демон поставил меня колени перед собой. Я пытался бороться, но понял, что это бесполезно, когда увидел, что он может заставить преклониться не только меня, но и любого другого человека. Он демонстрировал мне удивительные вещи, и я начал боготворить его. Я думал, что он палач, который пытает меня ради своего удовольствия, но он оказался наставником с кнутом в руке, которые бьет меня им по спине, что бы я карабкался наверх по отвесному склону на вершину, скрытую за облаками.
Он смотрел прямо на меня, и мне в душу закрадывалось подозрение, что все это не просто так. С самого начала он понял, кто я такой, привел меня в свой кабинет, и говорит что-то, я никак не могу понять что. Он внушает мне свою идею, сподвигает на нечто, определённо совершенно ужасное
- Но это все слова, которые вряд ли имеют для тебя большое значение, - он улыбнулся, - лучше я тебе покажу наглядным примером.
Он откинулся на спинку стула и посмотрел мне за спину, туда, где сидела Анастасия. Я обернулся и увидел, что она сидела неестественно неподвижно , а в ее глазах не было разума. Потом она встала, оставив свою сумочку возле меня, подошла к двери и закрыла ее на замок. Она повернулась к нам, и я увидел, что ее лицо изменилось. Это больше не была восковая маска, лишенная эмоций. Напротив, оно был богато на них. Мне казалось, что у нее в голове играет музыка, и вот она начинает двигаться в такт ней. Она медленно двигает бедрами, и ее губы искривляются в порочной улыбке. Кто бы мог подумать, что эта девочка может изгибаться так грациозно и соблазнительно. Она смотрела прямо на меня, проводя рукой по своему телу, а потом начала медленно расстегивать пуговицы своей рубашки.
- Что все это значит? - спросил я, повернувшись к преподавателю, - Зачем она это делает?
- Просто смотри и получай удовольствие, - ответил он, - думать и задавать вопросы будешь потом.
Настя, тем временем, снимала с себя рубашку, оголяя печи, и облизывала губы влажным языком. Она с упоением танцевала под музыку, которую слышала только она одна. Ее рубашка полетела куда то в дальний угол, и она осталась в одном лифчике, которые прикрывал ее маленькую грудь. Далее она начала расстёгивать пуговицу на своих штанах. Она расстегнула молнию, и начала стягивать их с себя, обнажая стройные ноги и округлые ягодицы. Штаны полетели в сторону рубашки, и она осталась в одном нижнем белье. Она продолжала изгибаться, лаская сама себя, то закатывая глаза, то глядя на меня.