ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
Три месяца назад
Я шла по темной и безлюдной улице, которая была едва ли освещена уличными фонарями, которые через один горели тусклым желтым светом. Эта улица была мне хорошо знакома, и даже если все фонари погаснут, если погаснут все окна в ближайших домах, я без труда смогу пройти по ней, не сломав себе шею, споткнувшись об камень, бордюр, или неведомо какую корягу. Я была настолько в себе уверенна, потому что мой дом стоял на этой улице, один из многих десятков безликих многоэтажек. Я выросла на этой улице, и ходила по ней бесчисленное множество раз. Каждый день я стирала подошвы своих кроссовок об ее шершавый асфальт. Не было такого дня, что бы я безвылазно сидела дома, улица звала меня, если не та, на которой стоял мой дом, так ее параллельная соседка, или любая другая из сотен улиц моего города. Однако моя нравилась мне больше остальных. Она пересекала город длинной и почти прямой линией, и по ней можно было идти долго, не думая, не выбирая дорогу и не смотря под ноги, потому что я знала каждую яму и выбоину на этой улице. Если пойти по ней в одну сторону, то спустя час ходьбы можно было увидеть большое водохранилище, на берегу которого стоял мой город. Можно было даже пройтись вдоль пляжа, выстланного грязным песком, в котором окурков, бутылок и разного мусора было больше, чем песка, как такового. Можно было пройти по пирсу, который представлял собой земляную насыпь с огромными гранитными валунами по бокам, присесть на одном из камней и помочить ноги в отвратительной зеленой и вонючей воде, которая цветет с марта по ноябрь. Мне нравилось всматриваться в узоры, которые рисует ряска на поверхности воды и думать о том, а что если в этой мутной воде, где то на глубине, живет неизвестное ужасное чудовище, которые затягивает на дно незадачливых ныряльщиков. Нельзя сказать, что это было совсем невозможно, ибо на противоположном берегу стояла большая атомная станция, шесть реакторов которой светились по ночам зеленоватым светом. Но если в нашем городе и пропадали люди, то чаще всего их вскоре находили в прилегающих посадках и полях со следами насильственной, но отнюдь не сверхъестественной смерти. А последнего утопленника выловили более трех лет назад. Его труп представлял собой полусгнивший кусок мяса, изрядной объеденный рыбами. Нельзя точно утверждать, что послужило причиной его смерти, однако все сошлись на том, что виной всему распиздяйское отношение к собственной безопасности. Другими словами, об ужасном речном монстре оставалось только мечтать.
Если пойти по улице в противоположную сторону, то уже через двадцать минут можно увидеть железнодорожный вокзал, который встретит грохотом вагонов и механическим голосом диспетчера, который объявляет очередную электричку. Безусловно, вокзал более богат на разного рода несчастные случаи, нежели пляж. Иногда кто-то попадет под колеса поезда, и тогда все рассказывают друг другу, на сколько частей разорвало его тело. Время от времени в сводке местных новостей можно услышать о драке с поножовщиной в прилегающих к вокзалу кафе, и тогда все идут посмотреть на огромное пятно крови на асфальте, которое смоет только дождь.
Я шла в сторону вокзала, но не для того, что бы посмотреть, как работники морга упаковывают в черный мешок части чьего-то тела. Было около пяти часов утра, и я шла на вокзал, что бы сесть на электричку, которая увезет меня в другой город. Пускай было раннее утро, но можно было увидеть людей, которые бредут по улице, точно так же, как и я. Большая часть из них идет на ту же электричку, что и я, потому что трудно придумать другую причину идти куда-то в пять часов утра.
Каждый раз, выходя на улицу, что бы пойти в неведомые дали, что бы сесть на поезд или автобус и уехать куда-то без смысла и цели, я спрашиваю себя, зачем я это делаю. Уже который год я задаюсь этим вопросом, и каждый раз мне кажется, что ответ на него находится в городе, в котором я еще не была, где-то на незнакомой улице в темном переулке он валяется в грязи, нужно только найти его. И каждый раз я еду наугад, совершенно не планируя маршрут. Приезжая на очередной незнакомый вокзал, я провожу там столько времени, сколько у меня остается до ближайшей электрички в направлении, которое покажется мне наиболее перспективным.