Следующее мое пробуждение не было похоже ни на какое другое. Боль, тоска, отчаяние и безысходность, которые убаюкивали меня по вечерам и будили по утрам, меркнут рядом с той непередаваемой, чудовищной жутью, с какой я очнулась неопределённое время спустя. Если бы сейчас у меня была возможность воплотить свою смерть в виде ядерного взрыва запредельной мощности, который разорвет планету на части, я бы непременно сделала это. По правде говоря, я бы сделала это, лишь только узнала о наличии у себя этой возможности.
Если что и изменилось в окружающем мире, я ничего не могла об этом сказать. В этот момент мои глаза не видели принципиальной разницы между домом, столбом или деревом. На самом деле, мир за окном мало меня интересовал. Мое сознание было полностью занято тем, что испытывало боль и сжималось от ужаса. Мне казалось, что по моим нервам, по нейронам у меня в мозгу движется слишком много электрического заряда, который попал в мое тело после удара шокером и так и остался там. Он двигался внутри меня и вызывал такие ощущения, которые может вызывать кислота, бегущая по венам. Единственное, что я осознавала так же четко, как и свою боль, был тот факт, что машина до сих пор едет. Маловероятно, что я теряла сознание на минуту, а это значит, что мы уже далеко. Неизвестно куда меня везут, ясно лишь то, что меня уже никто не найдёт, если у кого-то появится желание меня искать. Я был от части рада тому, что боль до сих пор тревожила мое тело. Она давала возможность сконцентрироваться на ней, и не предаваться пытке отчаянием в ожидании своей неизбежной мучительной смерти.
Одна минута шла за другой, и я начинала понимать, что гул, который издавали мои нейронные связи, который был похож на гул высоковольтных проводов, на самом деле был звуком человеческих голосов. Люди, которые сидели по обе стороны от меня, разговаривали между собой, но смысл разговора был мне недоступен. Я легко пошевелила руками и ногами что бы оценить степень повреждений. Мои конечности отозвались болью и движения получились дергаными, словно где то в закоулках моей нервной системы осталось немного электричества, которое искажало сигналы моего мозга. Окружающие меня люди заметили это и сразу же переключили свое внимание на меня.
- Посмотрите, кто у нас проснулся, - сказал один из них, и меня обдало его дыханием, которое было настолько отвратительным, словно он недавно проглотил огромную кучу дерьма, - как себя чувствуешь, красавица?
Я повернулась в его сторону и попыталась сфокусироваться на том, что сидело передо мной. Я увидело лицо, на котором были следы неправедного образа жизни, мутные глаза смотрели на меня, а рот был растянут в похотливой ухмылке.
- Мы никак не могли дождаться, когда ты очнешься, - сказал тот, кто сидел с другой стороны, - и уже начали скучать. Но теперь я точно знаю, чем хочу заняться. Признайся, ты ведь тоже об этом думаешь, просто строишь из себя недотрогу, - он положил руку на мое колено и громко засмеялся, когда я попыталась ее убрать.
- Не обращай внимания на этих обезьян, - раздался голос с переднего пассажирского сидения. Когда обладатель этого голоса обернулся, я увидела человека, одного взгляда на которого было достаточно, что бы понять, что он отличается от тех животных, что сидели возле меня. Его лицо удивительным образом вызывало доверие, его глаза были добрыми, и в них не было угрозы, а его голос мягким и спокойным.
- Тебе не следует их бояться, - сказал он, - они не причинят тебе вреда. Если будешь ласкова с нами, мы будем добры к тебе, и совсем скоро ты можешь пойти туда, куда захочешь, мы не будем тебе мешать. Скоро мы отпустим тебя. Нам просто захотелось разбавить нашу мужскую компанию таким прелестным созданием, как ты, - он улыбнулся мне, и я едва ли не улыбнулась в ответ.
- Я хочу, что бы она была ласкова со мной прямо сейчас, - провизжал один из моих соседей и стремительным движением руки ухватил меня за грудь. Я в ужасе отпрянула и скинула его ладонь, словно это был огромный паук.
- Убери от нее свои руки либо я привяжу твою шею к заднему бамперу, и ты будешь бежать на четвереньках со скоростью девяносто километров в час, - это сказал водитель ровным, ледяным голосом.
Те, кто сидели возле меня мгновенно притихли и умерили свой пыл. Они в страхе вжались в сидения так, будто сила тяготения увеличилась в несколько раз. Они уставились каждый в свое окно, и злобно поглядывали на меня, словно это я была виновата в том, что в их адрес была высказана угроза, которая, я не сомневалась, могла быть воплощена в реальность.