Дальше мы ехали в тишине, и если бы не звук двигателя машины, можно было услышать, как громко бьется мое сердце. Глядя в окно, я не видела ни домов, ни горящих фонарей. Лишь свет фар выхватывал из темноты деревья, что растут у обочины. Меня тревожил вопрос, и я не знала, какой ответ хочу на него получить. Нельзя однозначно сказать, что хуже: быть изнасилованной, убитой и брошенной где-нибудь в глуши на съедение диким зверям, или же быть проданной какому-нибудь сутенеру, который прикует меня наручниками к кровати и будет колоть героин, что бы я не сопротивлялась, когда меня буду трахать клиенты. Если бы боги поинтересовались моим мнением, я бы сказала, что хочу встретить смерть, пока машина находится в движении, потому что лишь только она остановится, последует череда печальных событий, которые ею в конечном итоге и закончатся. Иногда мимо нас проезжали машины, пару раз я видела огни заправок, возле которых на пластиковых стульях сидели люди в рабочих комбинезонах и пили пиво из бутылки. Они провожали нашу машину безразличным взглядом, потому что не могли предположить, что в самой непосредственной близости от них могут происходить настолько ужасные вещи.
В машине была тяжелая атмосфера, и не только из-за табачно дыма, который клубился в салоне и едва ли успевал выветриваться через открытое окно, потому что не было такого момента, когда хотя бы у одного человека в руках не тлела сигарета. Хотелось курить и мне, причем настолько сильно, насколько вообще может хотеться курить. Но я был пленницей, и сигарета вряд ли входила в мои права. Во всяком случае, мой страх был намного сильнее никотиновой ломки, и ни за что на свете я не могла себя заставить достать пачку из своего рюкзака. Напротив, я старалась не шевелиться вовсе, делать вид, словно меня здесь нет, в надежде, что я исчезну на самом деле. Несмотря на то, что страх сковал мой разум, и я ни в коей мере не могла мыслить здраво, я никак не могла избавиться от ощущения, что что-то не так. Конечно, я не имела представления о том, как происходят похищения людей, изнасилования, убийства и прочее. Но зато, я точно могла сказать, что эти люди не были закадычными друзьями, разве что их дружба приняла совсем уж извращенный характер. Возможно, они, так или иначе, зависели друг от друга и были вынуждены мириться с обществом друг друга. А, может быть, они представляли собой две соседние ступени в бизнесе по торговле людьми. Я бы хотела проникнуть в разум каждого из них, и узнать, что скрывается за, казалось бы, задумчивым взглядом в темноту. Что они видят пред своим внутренним взором, спрашивала я себя? Предвкушают момент, когда смогут, наконец, добраться до меня, и только по причине окружающего мрака я не вижу их легко изогнутые в похотливой ухмылке губы? Прикидывают, сколько смогут выручить за меня? Или же видят ужасные картины производимой надо мной пыткой во имя неизвестного темного бога?
Должно быть, мы уже уехали на сотню километров от того поселка, в который я приехала на электричке. Снова и снова я спрашивала себя, куда мы едем. Неужели они не могут закопать мой изувеченный труп у себя на заднем дворе или расчленить его и скормить собакам? Неужели правоохранительные органы работают настолько хорошо, что для того, что бы убить человека нужно ехать так далеко?
В конце концов, наше путешествие, которое начало казаться мне бесконечным, сдвинулось с мертвой точки. Мы съехали с трассы на проселочную дорогу, которая, насколько я могла видеть в свете фар, уводила в лес. Можно ли называть растущие впереди деревья лесом, я не знала, но мое воображение живо нарисовало мне глухую непроходимую чащу, населенную ужасными чудовищами, на заклание которым меня везут. Нельзя сказать, что это было совсем невозможно. Ведь не сложно предположить, что эти люди члены тайного общества, которое вот уже несколько сотен лет скармливает людей монстру, который живет в катакомбах, скрытых этим лесом. Они делают это, что бы монстр не вырвался на свободу и не принялся убивать, одержимый вечным голодом и жаждой крови. Такой вариант развития событий был более привлекательным, чем то, что первое приходит в голову. Действительно, не так плохо за минуту перед смертью узнать, что где-то совсем рядом, буквально в нескольких часах езды есть нечто неизвестное и непознанное, что раздвигает рамки реальностью на широту, которую невозможно предсказать. Я считаю, что пускай лучше мир внушает ужас, чем навеивает скуку.
Дорогу, по которой мы ехали, нельзя было назвать полноценной дорогой. Очевидно было, что ею пользуются нечасто, потому что я слышала, как высокая трава скребется об днище машины. Скорее всего, это было две колеи, проложенные колесами тех редких машины, которые проезжают тут. Кто станет ездить в такой глуши? Как часто эти люди возят сюда похищенных девушек? Быть может, мне уготована участь гнить в братской могиле, рядом с неисчислимым множеством тел на разной стадии разложения. Я буду один из тысячи безликих и безымянных трупов, которые найдут неизвестно когда, возможно через тысячу лет, потому что монстр, живущий в катакомбах, сожрет каждого, кто преступит порог его подземелья.