Мысли о ней навеяли некую тоску и печаль. Я вспомнил время, проведенное с ней. Это было самое начало учебного года, которое не предвещало ничего хорошего, только следующий круг, на котором мне предстоит испытать то же самое, что и на предыдущем, только в более извращенной форме. В тот день я уже был готов погрузиться в пучину отчаяния, но совершенно случайно встретил ее, и она заставила меня предаваться другим мыслям и мечтам, не таким мрачным, как обычно. Я жил от одной встречи к другой, и уже начинал думать, что в моей жизни появился другой вектор направления, кроме как прямиком в пропасть. Но сейчас, глядя на события тех дней, я думал о том, что все это имело другой смысл, а не тот, который видел я. Как бы там ни было, я должен идти и искать, думал я, если только она сама не выйдет из-за ближайшего дерева, и не скажет, как жаль, что все произошло именно так. Жаль, что основной инстинкт не затуманил наш разум до того, как мы задали вопрос о смысле собственного существования.
По старой привычке я полез в карман своих штанов в надежде обнаружить там пачку сигарет, но нашел только несколько смятых купюр. Это был решающий аргумент, который заставил меня подняться. Когда я встал с подстилки из мягких листьев, то в полной мере ощутил, насколько было прохладно. Но, все же не настолько, что причинять боль и наносить урон. Я воспринимал холод, как данность, как гравитацию, которая заставляет прикладывать больше усилий, чем невесомость, но никто же не сетует на то, что земное тяготение слишком велико.
У себя под ногами я увидел окоченевшее тело, темный силуэт которого слабо выделялся на фоне земли. Только белая рубашка светлым пятном бросалась в глаза. Вероятно, его найдут не скоро, возможно успеет пройти неделя, и бродячие собаки смогут немного обглодать его конечности. Разве что компания подростков одной из маргинальных субкультур случайно наткнется на него, когда будет искать укромное местечко, что бы делать свои антисоциальные дела. Оглянувшись, я припомнил, в какой стороне находятся главные ворота, и какой дорогой я шел от них к этому месту. Выйдя из кустов, я увидел лавочку, что стояла под деревом, а на ней я нашел свои очки и пустую бутылку, из которой пил мужчина, лежавший и разлагающийся за кустами. Бутылку я выкинул в урну, а очки положил в карман куртки. Когда наступит день, они мне понадобятся. Я пошел дальше по тропе, которая вывела меня на широкую аллею. Как и можно было предположить, на кладбище было тихо, и абсолютно безлюдно. Насколько мне позволяло мое зрение, я не мог различить среди крестов и надгробных плит медленно ковыляющую фигуру того, кого так боятся склонные к предрассудкам люди. Я не слышал протяжных стонов, завываний и лязга цепей, не видел огней таинственного происхождения. Вокруг не было ничего сверхъестественного, и это обстоятельство даже несколько разочаровало меня. По эту сторону ограды единственным чудовищем был только я. Когда аллея сделала поворот, и вдалеке показались главные ворота, я увидел, что в домике сторожа, который стоял возле них, горит свет. Очень кстати, подумал я, вспомнив, что мой облик совсем не такой, в каком принято ходить по улицам. Лицо, перемазанное кровью, засохшую корку которой я чувствовал на своей коже, вызовет много вопросов и недоверия. С другой стороны, думал я, сторожем может оказаться человек твердых ортодоксальных религиозных взглядов, который готов отстаивать свои убеждения не только словами, но и делом. Мой внутренний голос только рассмеялся такому предположению. Что, в таком случае, спрашивал он, такой человек делает на этой работе? Возможно, он пришел сюда вовсе не для того, что бы добропорядочно нести вахту и, снова и снова перечитывать Библию у себя в каморке, а за тем, что бы предаваться самым грязным извращениям с теми, кто не может отказать? Может быть, свет в домике горит только для отвода глаз, а сам сторож вовсю развлекается с телом той несчастной девушки, которая покончила с собой в надежде обрести вечную жизнь. Конечно, далеко не каждый работник сферы ритуальных услуг страдает психическими расстройствами и девиантным поведением. Встретить такого редкость не то, что бы большая, но и не малая. Что бы я сказал ему, если бы застал его тыкающим своим членом в рот мертвой красивой девушки, рядом с валяющимися на земле ее зубами, которые он предварительно вырвал плоскогубцами? Я понимаю тебя, мой друг, ты один из немногих, кто остался верен себе, кто не лицемерит собственному отражению в зеркале. Ты нашел в себе силы воплотить в жизнь свое желание, страсть, наваждение, в то время, как остальные теребят свои маленькие, сморщенные хуи, просматривая документальный фильм о вскрытии трупа.