В общем делалось все, чтобы, как говорят американские летчики, не мог подойти к самолету "господин великий случай". В авиации нет случайностей — тщательная подготовка перед каждым полетом гарантирует безопасность, Делает невозможными аварии и катастрофы.
Воздушный корабль был готов к встрече дорогих гостей и хозяев: механизмы и оборудование тщательно выверены; кают-компания, пассажирские купе с мягкими креслами, буфетная комната, туалетные комнаты, уборные и другие помещения блестят чистотой, красивой отделкой и приятной окраской. Готово в любую минуту к действию и все культурное вооружение гиганта: типография с ротационной машиной, способной отпечатать восемь тысяч листовок в час, радио ("голос с неба"), кино и фотолаборатории.
Летающий агитатор, величайший в мире сухопутный самолет, гордость нашей страны — "Максим Горький" был готов к очередному полёту
Михеев и Журов сидели в штабе эскадрильи, когда Матвеенко доложил о готовности машины к полету.
Николай Семенович Журов был весел и оживлен.
Сегодня оп летит первым пилотом, а пассажиры — родные ему цаговцы. Он — один из лучших летчиков ЦАГИ, испытавший все новые машины, в их числе и "Максим Горький". Он — крестьянин по происхождению, красногвардеец и боец Красной армии, воевавший на всех фронтах. Вместе с Михеевым он летал на международной линии, не уступая в искусстве полета иностранным летчикам
Здесь же находился и другой цаговский летчик — Николай Благин. Он сегодня полетит на маленьком одноместном самолете с правой стороны гиганта. Слева должен лететь на двухместном самолете летчик Рыбушкин с кинооператором.
Михеев стоя выслушал доклад Матвеенко и, направляясь к выходу, сказал Благину:
— Только ты не вздумай фигурять — еще вмажешься в мой самолет. Держись подальше.
— Ну, что я, маленький? — обиделся Благин. — Пятнадцать лет летаю…
Вслед за Михеевым все вышли из помещения штаба и направились к самолетам.
На аэродроме царило большое оживление. Под наблюдением Матвеенко в самолет входили ударники ЦАГИ. Моторы гиганта мерно тарахтели на малом газу
Неподалеку от "Максима Горького" стоял самолет "Правда". В пилотской рубке, уже сидели пилоты Чулков и Нусберг. Это были лучшие ученики Михеева: он их выучил управлять пятимоторным самолетом и со спокойным сердцем сдал им машину.
Раздается рев всех моторов, и "Правда" уходит в воздух. Вслед за ней взлетают самолеты Рыбушкина и Благина. Последним плавно взмывает в высь огромный воздушный корабль Журова и Михеева — "Максим Горький".
Равняясь по "Максиму Горькому", четко на безопасной дистанции вел свой самолет Рыбушкин. Кинооператор жадно снимал полет воздушного корабля.
Вот уже замкнут огромный круг. Находясь над северной частью аэродрома, пилоты делают разворот, готовясь к посадке.
Видя это, осторожный Рыбушкин поднимается выше и дальше уходит от "Максима Горького". Он боится помешать воздушному маневру Гигантской птицы.
И в это время, забывая о предупреждениях Михеева, сознательно нарушая инструкцию, движимый желанием "показать эффектный номер", Благин начинает "фигурять" вблизи правого крыла самолета-гиганта. Первая фигура высшего пилотажа — "бочка" — проходит благополучно. Но Благин не останавливается на этом. Он не обращает внимания и на то, что во время выполнения этой фигуры его самолет относит несколько в сторону от "Максима Горького". Прибавив газу, он взмывает вверх, намереваясь сделать "петлю". Но скорость самолета недостаточна, фигура не удается, и самолет Благина со страшной силой врезается в правое крыло "Максима Горького".
От чудовищного удара, потрясшего весь корабль, раненый гигант накреняется в правую сторону. Михеев и Журов сразу поняли, что случилось чудовищное несчастье. Столкновение самолетов в воздухе! Значит, неминуемый пожар, паника, десятки ужасных смертей… И летчики, до конца выполняя свой долг, выключают все восемь моторов, пытаются до последней минуты планировать вниз на искалеченном гиганте с полуразрушенным крылом.
Летчики бросают тревожные взгляды назад, по направлению пассажирской кабины… Какие мысли пробежали в эти предсмертные минуты у обоих? Что подумал Михеев, знавший многих людей из летевших с ним?
Тщетно пытались оба пилота выровнять самолет. "Максим Горький" пролетел еще несколько метров, склоняя подбитое крыло к земле, и начал разрушаться в воздухе. Уже не весь самолет, а его куски перешли в стремительное, беспорядочное падение вниз. Они падали с подоблачной высоты, ломая сосны, вырывая их с корнем.