— Могу предложить занять должность адъютанта третьей эскадрильи, — нехотя выдавил из себя начштаба . — Там как раз вакансия сегодня появилась. У летчика на взлете позавчера отказал мотор.
— Покалечился?
— Какое там, — безнадежно махнул рукой начштаба . — Никто и глазом не успел моргнуть, а уже все кончилось. И пилот, и воздушный стрелок насмерть. Вроде бы топливный насос отказал. Но это специальная комиссия теперь будет проверять.
— Земля пухом, — помрачнел Дивин. Погибнуть вот так, не в бою — это нелепица. А ведь и сам только недавно вспоминал подобные случаи.
— Ну так что, — вернулся к основной теме разговора начштаба. — Пойдете адъютантом?
— Не пойду, — отказался экспат, подумав немного. — Извините, но на лейтенантскую должность вставать как-то не прельщает.
— Ваше дело, — поджал губы начштаба . — Тогда не смею задерживать. Вернется подполковник тогда и решайте с ним, куда вас можно определить. А сейчас прошу простить, много дел. — Начштаба демонстративно взглянул на часы.
— У, чернильная душа! — выругался Григорий, выйдя из блиндажа на улицу. — Чего вылупился⁈ — летчик рассерженно зыркнул на часового, что маялся неподалеку и сейчас с любопытством за ним наблюдал. — Тащи службу, воин! — Боец помялся, но пререкаться с майором, на гимнастерке которого мелодично позванивал настоящий иконостас из орденов и медалей, не решился.
Черт, и что теперь делать? Дивин покрутил головой, разминая шею, и нехотя пошел к видневшейся неподалеку скамье под навесом — импровизированной курилке. Сел, достал папиросы и закурил. Нет, ну каков начштаба — предложить ему, заслуженному летчику, Герою, пойти мальчиком на побегушках к какому-то незнакомому хмырю! Хорошо, если пороху понюхал. А если из тыла только-только прибыл? Тьфу!
— Что, гордыня заела? — замполит примостился рядом и с наслаждением вытянул ноги. — Набегался, гудят — сил никаких нет, — пожаловался он. — Да сиди, сиди, — вяло махнул он рукой, заметив, что Григорий собирается встать. — Кури-кури. Рад тебя видеть, Кощей.
— Взаимно, Вардан Эрнестович, — буркнул экспат. С комиссаром полка у него особых проблем никогда не наблюдалось. Да и вообще, этот невысокий, подвижный как ртуть, человек в целом производил довольно приятное впечатление. Если и распекал кого, то по делу. А партийные и комсомольские собрания, равно как и политбеседы, проводил интересно, с огоньком. К тому же, замполит не чурался время от времени летать воздушным стрелком, а это дорогого стоило. Особенно, если учесть потери среди них. Прилетает штурмовик, садится, а народ смотрит, как ствол пулемета позади пилотской кабины торчит. Если вверх, то все в порядке. А если безвольно опущен к низу, то смело гони санитарку на стоянку — тело грузить. — Не понял насчет гордыни?
— А что тут непонятного? — всплеснул руками замполит. — Я ж в штабе тоже был, все слышал собственными ушами. Зазорно, как я погляжу, тебе в адъютанты эскадрильи идти, верно?
— Так давайте вместе пойдем, — без улыбки предложил Дивин. — Я — адъютант. Вы — военком. Точнее, как там нынче это правильно зовется?
— Не юродствуй, — поморщился замполит. — Если надо будет, то пойду. А вот ты, майор , ведешь себя не так, как подобает настоящему коммунисту!
— А я не коммунист, — злорадно напомнил Григорий, жадно затягиваясь. — Заявление подавал, но ответа так и не получил. Видать, в политотделе нашей воздушной армии до сих пор решают, можно ли поверить летчику, который частично потерял память, или же нет.
— Да, в самом деле, — смутился немного замполит . — Закрутился, подзабыл. Но, знаешь, — мгновенно выкрутился он. — Давай тогда иначе скажем: негоже Герою фыркать и выбирать себе местечко потеплее.
— Потеплее? — взбесился Григорий. Лицо его побледнело. А пальцы сжались в кулак, превращая в труху недокуренную папиросу. — Выходит, я себе право первым на зенитки идти выпрашиваю, чтобы выгоду какую-нибудь поиметь⁈
— Но-но, успокойся, бешенный, — опасливо отодвинулся от него замполит. — Ну прости, глупость ляпнул, — майор обескуражено улыбнулся. — Говорю же, замотался. Вот голова и не соображает.
— Не ожидал от вас, — прошипел Дивин, доставая подрагивающими пальцами из пачки новую папиросу. — Думал, хоть кто-то меня поймет. Жаль, выходит, заблуждался. Что ж, получается, расходятся наши с вами пути-дорожки, товарищ комиссар. Придется в штаб армии ехать, просить там назначение. Глядишь, кому-нибудь пригожусь. Жаль, что генерал Худяков на повышение ушел. Но, с другой стороны, генерал-лейтенант Громов тоже из летчиков. Разберется, я думаю.
— Обиделся, — недовольно покачал головой замполит . — Все-таки обиделся. Как девица красная.
Григорий криво улыбнулся, но промолчал. Смысл ругаться? Судя по всему, ему здесь не рады. Оно и понятно, сколько в полку осталось из тех, кого можно назвать старожилами? Хрен да ни хрена. Вот и пляшут отцы-командиры от вновь прибывших. Эх, не вовремя Василий свет Иосифович рыбку с динамитом решил половить, ой как не вовремя. Сейчас бы перешел к нему, не задумываясь. Кстати, а может быть попробовать навести о нем справки — глядишь, тоже поправился и грозный отец сменил гнев на милость? Мысль стоила того, чтобы ее хорошенечко обдумать.
— Батя едет, — замполит легонько толкнул задумавшегося Григория в бок, и показал на пылящий вдалеке трофейный «опель» комполка. — Подошел бы к нему, поговорил, прежде,чем начнешь горячку пороть. От тебя ведь не убудет.
— Это можно, — согласно кивнул Дивин. — Почему бы и нет? Кстати, забыл у начштаба спросить, как там мои ребята?
— Валиев и Рыжков? — уточнил замполит . — Так Рыжкова комэском-1 назначили, а Ильмир теперь его заместитель. Неужто не похвастались, когда в лазарете навещали? Рыжков, кстати, старлеем стал.
— Даже так? — майор усмехнулся. Повернул голову и вгляделся в небо, откуда донесся едва слышимый гул моторов. Вдалеке показались маленькие черные точки возвращающихся штурмовиков. — Нет, знаете, они как-то обошли стороной эту тему. Видать, расстраивать не хотели. Что ж, рад за них. Летчики опытные, могут многому молодых научить. Хороший выбор.
— Вот, совсем другое дело, — обрадовался замполит . — Теперь правильно говоришь. Ладно, пойду, пожалуй. А ты чуть попозже обязательно с батей поговори. Сейчас-то ему не до тебя будет, а вот после обеда самое время вам пообщаться. Так что, дуй в столовую.
— А что, меня даже покормят? — язвительно поинтересовался Григорий, не удержавшись от того, чтобы воткнуть шпилечку комиссару. — Я ж, вроде как, чужой здесь, лишний. Так вы не волнуйтесь, мне перед выпиской сухпай выдали. По усиленной норме, как Герою. Могу в сторонке перекусить.
— Зря ты так, — расстроился замполит. — Нехорошо. Эх!
Замполит поднялся, качая головой. Надел фуражку, привычно померил ребром ладони, ровно ли расположен на ней «краб» и потрусил в сторону штаба, не попрощавшись.
Беги-беги, сплюнул на землю Григорий , провожая политработника долгим взглядом. Даже интересно стало, что тут произошло, что вся верхушка полка так резко скурвилась? Сказать по правде, не понимал Григорий до конца, почему его так холодно и неприветливо встретили в родном полку. Кому еще он успел дорожку перейти, сам того не подозревая?