* * *
Тревожные вести шли с юга-востока страны. На сталинградском направлении бои принимали все более напряженный характер и приблизились к Волге. Не утихали они и на других фронтах. Осложнилось положение наших войск и под Воронежем. Подвижные соединения противника вышли к железной дороге Касторное - Старый Оскол и охватили с севера дивизии 40-й армии. Предпринятыми усилиями соседнего с Воронежским Брянского фронта была сорвана попытка прорыва врага к северу от Воронежа, вдоль Дона. Тем не менее коренного изменения к лучшему здесь не произошло.
В первой половине августа 1942 г. войска Воронежского фронта в результате наступления форсировали Дон и захватили плацдарм на его западном берегу вблизи Коротояка. В сентябре они готовились нанести удар непосредственно на Воронеж.
Командование воздушной армии заранее было поставлено в известность, что большинство ее сил примут участие в наступательных действиях соединений Воронежского фронта вместе со 2-й воздушной армией, расположенной в районе Ельца. Этой армией командовал один из старейших советских авиаторов Степан Акимович Красовский.
С особенным напряжением в период подготовки наступления работал технический состав, стремясь отремонтировать все поврежденные в боях самолеты. В штурмовой дивизии засучили рукава и многие летчики.
А боевая работа в воздухе шла своим чередом.
Едва солнечный диск начинал опускаться за горизонт, экипажи ночников спешили на аэродром к своим машинам, чтобы еще раз осмотреть их, загрузить ящиками со взрывчаткой, медикаментами, пачками газет, автоматами, винтовками и патронами.
Самолеты направлялись в партизанский край, простиравшийся теперь на сотни километров. Авиация была надежным мостом между партизанами и Большой землей. Эту задачу выполняла особая группа, созданная в армии. Приближалась осень, но метеорологические условия благоприятствовали полетам, особенно ночью, и экипажи совершали свои регулярные рейсы к партизанам. Нередко на борту самолетов находились С. А. Ковпак, М. И. Дука и другие руководители партизанских отрядов.
* * *
Еще не пришли в движение войска Воронежского фронта, план наступательной операции еще только дорабатывался, а группы штурмовиков и бомбардировщиков двух воздушных армий уже начали выполнять его довольно существенную часть.
В конце лета на ближайших к фронту аэродромах сосредоточилось много немецкой авиации. Об этом доносила воздушная разведка, сообщали партизаны. Имея количественное превосходство в воздухе, фашистские летчики не особенно беспокоились о маскировке самолетов, тем более что аэродромы плотно прикрывались зенитными средствами.
Значительное количество фашистских самолетов, действующих против войск Брянского и Воронежского фронтов, базировалось на аэродромах Курск-восточный и Старый Оскол: на первом - до шестидесяти самолетов, на втором - до сорока. Было принято решение уничтожить их. Вслед за предварительным распоряжением штаба армии в ночь на 25 августа последовал приказ командующего. Согласно этому приказу 284-й бомбардировочной авиадивизии ставилась задача нанести удары девяткой Пе-2 в сопровождении пятерки истребителей ЛаГГ-3 по курскому аэродрому, второй девяткой под прикрытием шести истребителей - по аэродрому Старый Оскол.
Командиру 225-й штурмовой авиадивизии приказывалось до 16.00 перебросить две эскадрильи поближе к линии фронта и в 18.50 двумя девятками "илов" в сопровождении десяти Як-1 286-й истребительной авиадивизии направиться к Курску. Второй группой Ил-2 и восьмеркой Як-1 надлежало штурмовать аэродром Старый Оскол.
Ответственным за удар по курскому аэродрому назначался командир 286-й истребительной авиадивизии полковник И. И. Иванов, по старо-оскольскому аэродрому - командир 225-й штурмовой авиадивизии подполковник А. Ф. Обухов.
Выполняя приказ командования, группы в указанное время нанесли удар по обоим аэродромам.
Каковы же итоги налета, совершенного на исходе 25 августа?
- Значительные, - отвечали на этот вопрос из дивизий, подкрепляя фотоснимками донесения ведущих. "В результате бомбардировочного и штурмового ударов уничтожено до 40 вражеских самолетов"{2}.
Очередь была за орловским аэродромом, переполненным "юнкерсами". 27 августа 810-й штурмовой авиаполк под командованием майора М. И. Сапогова появился над этой целью. Затем подошли другие группы штурмовиков дивизии. "Ильюшиных" прикрывали истребители. "Число уничтоженных немецких самолетов достигло 63", - сообщили из партизанского отряда.
В другом донесении партизан, полученном позже, содержались такие сведения: "В 6.30 29.8 на аэродроме Брянск сожжено 6 самолетов и несколько повреждено".
Это сделали летчики-ночники.
* * *
15 сентября войска Воронежского фронта начали наступательную операцию с целью освобождения Воронежа и ликвидации плацдарма противника на восточном берегу Дона. Части 15-й воздушной армии, действовавшие в интересах фронта, вступили в бой, поддерживая вместе с 2-й воздушной армией С. А. Красовского 38, 40 и 60-ю армии. Задача в первый день наступления заключалась в том, чтобы уничтожать мотомеханизированные войска противника в районах Губарева, Семилуки, Подклетная и высоты 171,0. В эти районы надлежало вылететь группам самолетов 225-й штурмовой и 284-й бомбардировочной авиадивизий под прикрытием истребителей.
Приказ генерала Пятыхина заканчивался словами: "Мой командный пункт Рябинки".
...С командного пункта воздушной армии не видны бои экипажей самолетов, но постоянно представляется обстановка в воздухе благодаря четкой работе телеграфистов и радистов на узле связи.
За телеграфными аппаратами сидят девушки в защитных гимнастерках. В минуты отдыха они называют друг друга Машей, Ритой, Ниной, но на службе слышится: "красноармеец Поротникова", "красноармеец Лаптева", "красноармеец Сямина". Странно звучат в тесных крестьянских избах будто сошедшие со страниц старинного романа имена Надя Франжоли, Марго Шахоян, Софья Муслимова, Нина Ау-зен, Филочка Кайгородова. К ним подружки питают большое уважение, но не за звучные имена, а потому что те работают красиво и уверенно.
Дни и ночи на КП и на узле связи напряжены. В назначенный час мгновенно привел в действие свою радиостанцию экипаж отличного специалиста сержанта Викентия Булыгина. Смена красноармейца Маши Поротниковой села за телеграфные аппараты, подготовленные к работе вездесущим воентехником Михаилом Нодельманом, и начали стремительный бег по клавиатуре натренированные пальцы Маргариты Лаптевой, а рядом, робея и смущаясь при одной только мысли, что ей поручили держать связь со штабом бомбардировочного полка, старается поспеть за своей опытной подругой Нина Сямина.
Никто даже и не подумает о том, что могут вдруг замолкнуть аппараты на телеграфном узле или ночью погрузиться в темноту КП. Связисты уверены в своих друзьях с зарядной станции. Когда на дежурстве ее начальник старший сержант Георгий Морозов и его помощники, все знают, что не откажут бензиновые электродвигатели.
На долгую вахту заступает юный сержант Иван Дроздов. Не отлучается и другой электромеханик - шофер, пятидесятилетний красноармеец Григорий Щербак. В полной готовности еще один электромеханик - Семен Бирюков. Прозвучит вдруг тревожный телефонный звонок, и он, с сумкой инструментов через плечо, с автоматом в руке, бросится туда, где случилась авария на линии.
В собранности и спокойствии связистов, в деловитости, с какой они трудятся, в размеренности и быстроте их энергичных движений чувствуется, что весь этот сложный механизм направляют способные и знающие командиры Г. С. Степкин, Н. М. Питкевич, Ф. П. Баран, И. X. Усвицкий, Е. Ф. Устинов, боевой комиссар полка связи Г. И. Гальперин.
* * *
На земле и в воздухе шли упорные бои. Острие своих контрударов противник направил на район, где наступала 38-я армия. Здесь действовали основные силы его авиации. Поэтому по заданию командующего воздушной армией сюда вылетали группы самолетов из всех трех дивизий. Истребители вели воздушные бои, а штурмовики и бомбардировщики поддерживали части, наступающие в направлении Ольховатка, Липовка, Репное, Коверья, высота Лысая.