О других слугах можно рассказывать долго. Амрен обучал меня обращению с оружием. Это был слуга лорда Бедивера, тоже бретонец. Еще до того, как поступить на службу к сэру Бедиверу, он немало странствовал по всей Галлии, рассказывал удивительные истории о южных землях, о Лугдунуме и Массилии, о кораблях, уходивших в Рим и Карфаген, и мог проговорить всю ночь, если его не остановить. А еще был Эгмунд, сакс из Дейры: он поклялся служить лорду Руауну в самом начале войны с саксами. После битвы при Баддоне Руаун освободил его и предложил помочь вернуться в саксонское королевство, но Эгмунд успел стать христианином, женился, завел свой дом и не захотел уезжать. Многие другие составляли разношерстную, но интересную компанию. Так что, несмотря на капризы Кея и Агравейна, жизнь в Камланне оказалась интереснее, чем я ожидал. Я даже пожалел, когда лорд Гавейн приказал мне собираться в дорогу.
День в середине марта выдался холодный и дождливый. В одной из кладовых я белил щит, когда милорд разыскал меня и сообщил, что завтра мы уезжаем.
Я в замешательстве отложил кисть.
— Куда мы направляемся, милорд? Надолго?
— Пока только в Гвинед. — Лорд Гавейн присел рядом со мной и внимательно разглядывал щит. Все-таки несколько месяцев, прошедшие с нашего приезда, пошли ему на пользу: с лица ушло горькое выражение, но следы внутреннего беспокойства все равно остались. Золотой воротник из мягкой, отличной выделки, кожи, придавал его облику величественный вид. Впрочем, он и в домотканой тунике выглядел по-королевски.
Рыцарь взял кисть и нахмурился.
— Чей это щит? — с некоторым недоумением спросил он.
— Константа, — ответил я, гадая, чем вызвано его недовольство.
— Ну и зачем ты это делаешь? — Лорд Гавейн окунул кисть в известку и начал подправлять незакрашенные места. — Я же говорил, что ты и так берешь на себя много лишней работы.
— Милорд, Максен отправился за соломой для крыши Зала, а Констант хотел, чтобы щит закончили красить на этой неделе. Так почему бы не помочь?
— Ладно. Но не затевай никакой новой работы.
— Хорошо. Так мы идем только в Гвинед?
Он кивнул, тщательно обводя кистью ободок щита. Гвинедом правил главный враг Артура, король Мэлгун ап Докмэйл, и его королевство давно стало прибежищем для всех ненавистников Пендрагона.
— Долго мы там пробудем? — спросил я.
Он пожал плечами.
— Столько, сколько понадобится. — Кисть задела лицевую поверхность щита, оставив белый мазок. Лорд Гавейн поискал тряпку, чтобы убрать лишнее. Я взял тряпку и стер пятно сам. Лорд Гавейн задумчиво покачался, сидя на пятках. — Милорд давно хотел отправить кого-нибудь к Мэлгуну; в прошлом году мы недополучили с него дань. Обычное дело. Каждый раз приходится его уговаривать. А теперь добавилось еще кое-что. Он там собрал у себя каких-то непонятных людей. Милорд хочет, чтобы мы отправлялись немедля.
— Эти люди — заговорщики?
— Ну, прямо из донесений это не следует, — лорд Гавейн невесело усмехнулся, а его правая рука непроизвольно потянулась к рукояти меча. — Один из людей милорда в Каэр-Сегейнте сообщил, что в порт прибыло несколько иноземцев на каррахах. Их приняли, предоставили лошадей и повозки, и доставили в Деганнви. Эти люди говорили по-ирландски.
— Это что же, Энгус из Далриады? Но даже Мэлгун не станет заключать союз с королем Эйрина!
— Почему бы и нет? Мэлгун ненавидит Артура даже больше, чем тех, кто совершает набеги на его земли. Может, и Энгус. Скоро узнаем. Милорд хочет дать понять Мэлгуну, что за ним наблюдают, а то, что Артур может передвигаться стремительно, все и так знают. — Рыцарь снова принялся за щит. — Не мне его отговаривать.
— Тогда это опасная поездка!
Лорд Гавейн помолчал, словно обдумывая ответ, и покачал головой.
— Вряд ли Мэлгун станет убивать нас, если ты это имел в виду. — Он вернулся к работе со щитом. — За такое злодейство Артур сровняет его королевство с землей. А Мэлгун — старый хитрый лис. Он никогда не рискует понапрасну. Скорее всего, он попробует перехитрить нас.
Я подумал и признал, что рыцарь, скорее всего, прав. Он понимал в делах королей куда больше меня. Но ведь и я рос на рассказах о пограничных столкновениях с Гвинедом, и мне совсем не улыбалось отправляться к врагам. Стой, сказал я себе, а зачем ты сюда так рвался? Ты же хотел сражаться за Свет, так вот тебе шанс. Враги Императора замышляют заговор, а ты со своим господином будешь размышлять, стоит ли вам соваться в самую гущу, как Константин в песнях… И все равно, мне нравились наши планы. Я еще раз напомнил себе, что такой шанс упускать нельзя.