Но за ужином мне было тревожно. Где-то в груди тоненько звонил колокольчик, а сердце гнало по жилам капли горечи.
Я отставила чашку и прислушалась к себе.
«Беспокойство о будущем? Приватизация жилплощади? Маленький собственный резерв?» – я перебирала возможные причины моей тревоги. Пыталась понять, о чём предупреждала интуиция.
Но нет, душа болела за дядю с тётей. Дурацкие остатки совести мучили и требовали узнать, всё ли в порядке с опекунами. Не хватил ли кого Кондратий. Мало ли. А ещё, мне требовалось время, что бы со всем разобраться. Придумать, как дальше быть.
Телефонный аппарат обнаружился под столом. Перевёрнутый и с отколотым корпусом. Благо, советская техника – штука долгоиграющая, к тяготам бытия привычная. Я вернула средство связи на стол, положила трубку на рычажки. В конце девяностых мы приобрели другой, более современный. Но в школе магии стояли агрегаты, похожие на вот этот. Чёрный, дисковый, проводной. Телефон смотрел на меня и ждал. Я несколько мгновений собиралась с духом, потом потянулась к аппарату.
«Ты не в курсе, – сказала я самой себе. – Сегодняшней встречи не было, забудь».
Трубка привычно легла в руку, пальцы правой набрали номер на диске. Два гудка – и тётя сняла трубку.
– Алло.
– Тётя Маша! – радостно произнесла я.
– Леночка! – ответила женщина, – Солнышко, как ты? Когда приедешь? – искренне поинтересовалась она.
Обычные вопросы и вполне искреннее сочувствие. Но я уловила в её голосе едва заметную настороженность. Не думать о встрече не получилось.
– Нормально, тёть Маш, всё хорошо! – убеждённо проговорила я, и решила выложить новость, которая должна бы мою тётю обрадовать. – У нас тут летняя практика, так что я задержусь ещё на неделю или на две.
Родственница на другом конце провода печально вздохнула. Только в этой печали была слышна доля облегчения. Где-то процентов десять - пятнадцать. Такие бывают новости: одновременно и печальные, и радостные.
– Ну что же, раз надо, то надо, – сказала тётя.
Мы немного помолчали, и я чувствовала, что родственница вроде бы и рада поболтать, но не может. Слишком устала. Впрочем, опекуны были в порядке, иначе я всё поняла бы по тёткиному голосу. Отсрочку я получила, поэтому попрощалась, и тётя повесила трубку.
– Ну и, – вздохнув, спросила я у дискового телефона. – Что дальше?
Ещё не совсем стемнело, но мысль о хозяйственных хлопотах вызвала у меня тошноту. Спать тоже не хотелось, а общаться я пока не рисковала. Но меня снедало такое чувство, будто я опять что-то забыла сделать.
«Например, отчёт по практике», – напомнил ВэГэ.
«Блин, точно!», – я взмахнула руками и пошла за сумкой.
Многострадальная табуретка на этот раз выполняла свои прямые обязанности, а кухонный стол стал на некоторое время письменным. Я поёрзала, устраиваясь поудобнее, и раскрыла дневник.
Магический артефакт – подарок на поступление – разумеется, был с сюрпризом. Первые сорок пять листов в нём – для связи со спонсорами.
Вообще-то, телепортация живого объекта (мага) на несколько тысяч километров – это дорого. На территорию аномальной зоны – баснословно дорого. И по финансам, и по энергетическим затратам. У меня, студентки-нищебродки и мага с рекордно низким резервом, таких возможностей не было. И не будет. Я лишь мечтала, что мне удастся вернуться на каникулы домой. Но оказалось, в мире магов есть лица, всеми необходимыми ресурсами обладающие. Да ещё и желающие упрочить собственное влияние. Потому как на горизонте замаячила никем не занятая территория, и они были бы идиотами, если бы упустили такую возможность.
То есть, технически, в России должны были существовать свои колдуны и ведьмы, но. Они впали в спячку. Вместе со всем волшебным городом Китежем. Позднее тут завелись магоотловы, и, по большому счёту, всё пространство превратилось в одну сплошную аномалию. Свято место пусто не бывает. Теперь Союз распался, а меня наняли. В добровольно-принудительном порядке.
Уж не знаю, в складчину меня отправляли, или кто-то выступал генеральным, кхм, туроператором. Но я стала тестировщиком-испытателем. Мне пожелали удачи, снарядили в дорогу и дали артефакты. Дорогие и мощные. А я должна была выяснить, насколько хорошо они работают на территории РФ. Ах, да! Называлось всё это «летней практикой».