«Так, значит тут какая-то хитрость. Дверь не откроет животное, но должен открыть человек. Наверняка там какая-то защёлка..»
Но сколько я ни всматривалась – ничего похожего на шпингалет не увидела. Впрочем, это ещё ничего не значило.
«Поищу чем поддеть.. что-то длинное и узкое».
Я прошлась по веранде, но не нашла искомого. Стол, подносы с яблоками, два стула. Мой сарафан и лужица вокруг него. Чьи-то калоши в углу, моток верёвки. А ещё кусок мыла, расческа без нескольких зубьев и обломок зеркала на полочке рядом с дверью.
«Понятно, чтобы в город возвращаться в приличном виде. Но как всё же открыть дверь?»
Когда я увидела мыло, то очень обрадовалась – мне себя тоже нужно приводить в порядок. Но сперва хотелось согреться!
Я, уже отчаялась и собиралась укрыться тряпочками, которые лежали у самой двери. Заботливые хозяева сложили в кучу подвязки для рассады – маленькие лоскутки, которыми растения привязывают к кольям. Я взяла их в руки и.. пальцы нащупали доску. Быстрыми движениями разгребла лоскутки. Действительно, доска. Тонкая и прочная, одним концом она упиралась в щель в полу. Другим – удерживала дверь.
«Вот это да! А ларчик просто открывался!»
Механизм упора – действительно эффективное решение.
Я несколько раз дёрнула доску, и только с третьей попытки мне удалось достать её из щели. Дверь уже ничто не держало, и я помчалась внутрь.
– Одея-а-а-ало! – закричала я, бросаясь к кровати и заворачиваясь в старый плед. – Как же хорошо!
Я пролежала так минут пятнадцать, и мне удалось, наконец, согреться и расслабиться. Даже провалилась в блаженную и очень приятную полудрёму. Но сон не пришёл. Собственно, с чего бы? Я достаточно проспала на кладбище.
Тело согрелось и я села, осматриваясь. В комнате помимо кровати стоял старенький диван, буфет, пара стульев и ещё один стол. На стене напротив висело зеркало, и я, наконец, встретилась со своим отражением.
– Хоспади, да я теперь могу пугалом работать!
На меня смотрело натуральное чучело. Лицо худое и измождённое, щёку пересекала царапина. На подбородке остались следы недомытой грязи. Волосы испачкались, спутались и торчали в разные стороны. Даже и не верилось, что девочка в зеркале – волшебница. Благословенная свыше стихией Льда, к тому же. И вроде как, благодаря этому она не мёрзнет даже в лютый холод.. Ага сейчас.. Я рассматривала чудо-юдо и никак не могла понять, за что судьба так со мной шутила? Пугало стало жалко, таким замученным оно выглядело. Закуталось в старый плед, только глазами зыркает по сторонам, да острая коленка торчит наружу.
Чучело протянуло руку, поддёргивая край одежды – в зеркале отразилась полоска запёкшейся крови.
Атмосфера в домике тотчас поменялась. Я медленно подняла взор от пола и взглянула на своё отражение. Вздрогнула. Глаза! Вроде бы серые – а как будто стальные. Взгляд совсем не детский. Слишком серьёзный. Слишком тяжёлый. Слишком злой. Таких глаз обычно боятся, такие глаза слушаются. Такие глаза могут сделать очень много.
– Ну, здравствуй, маг из России! – сказала я и улыбнулась.
Получилось совсем не по-доброму. Почти как у моих новых одноклассников.
Маг – не чучело. Он может быть ранен, обессилен. Он может быть от природы слабаком, или оказаться в плохих условиях. Но он останется магом, в какую бы жопу ни засунула его жизнь. Это – диагноз, и он не лечится.
Ошибается тот, кто считает волшебника ничтожеством.
Главное, самой об этом помнить.
И не давать другим убеждать меня в обратном.
«Как же мне этого не хватало! Этого чувства уверенности в себе…»
Я послала отражению воздушный поцелуй.
«Здравствуй, Вилена Малинина Сильвер».
Глава 13
– У меня же полная сумка артефактов! – вспомнила я. – То есть, не полная, я в истерике из неё что-то выкинула, но всё же?
Пальцы расстегнули молнию и нырнули во внутренний карман.
«Вот статуэтка птицы и шляпа – и то, и другое, ожидаемо, разряжено. Вот шкатулка с функцией фотоаппарата – она сейчас не нужна. Вот прядь волос – артефакт связи, сработавший как телепорт».