Но придумать и толком объяснить, как работала система, у меня не вышло. Да, конечно, студентов одного факультета объединяло нечто общее. Но, всё же, львиная часть этого «общего» навязывалась ученикам со стороны. Так сказать, стереотипы мышления.
«Если ты учишься там-то, то ты обязательно такой-то, – хмыкнула я, вспоминая. – И, волей-неволей, подросток поддаётся общественному мнению и начинает вести себя так, как от него ожидают, – я подпёрла щёку кулаком и задумалась. – Если опустить магию и всё, что с ней связано, то можно увидеть интересную вещь. На одном и том же факультете учатся совершенно разные дети, и по характеру, и по талантам, и по личным качествам. Прямо как в наших классах, собранных по прописке. Но магию просто так не опустишь, если ты маг».
Порой мне казалось, что некий общефакультетский дух всё же существует. И оно – нечто больше, чем магическая сила или социальный статус, даже вместе взятые.
Словом, пока я объясняла, то сама запуталась. И логично, что тётя не прониклась идеей психологического отбора.
– ..всех смелых и активных на другой факультет, – рассказывала ей я.
– Это бунтарей что ли? – родственница откровенно вздрогнула. – Бедный классный руководитель..
Я промолчала.
– Нет, ботаников ещё вместе можно, – продолжала рассуждать женщина, – но всё остальное никуда не годится. А факультет мажоров – это вообще, ужас, что придумали!
Я промолчала снова.
– Почему тогда тебя-то перевели? – полюбопытствовала тётя.
– Ошиблись в тестах, – я развела руками.
«Ни в каких тестах никто не ошибся, их и вовсе не было. Но не скажу же я тёте, что распределением занимается магический артефакт?»
Родственница покивала головой и заключила.
– В Союзе лучше. Надеюсь, в России тоже будет.., – после некоторой заминки добавила она.
В однушке, в которой я прожила вместе с опекунами и двумя их детьми первые месяцы своего попаданчества, было прибрано. Заботливая тётя Маша следила за чистотой и уютом: пыль вытерта, цветы политы, а вещи убраны в шкаф. Хотя из-под Наташиной подушки выглядывали краешки аудио кассет, а названия групп выдавали бунтарский характер девушки. Через некоторое время пришла и сама старшая дочка. Вернее, не просто пришла, а приволокла за руку младшую сестру Валю.
– Мам, я с ней больше не могу! – заявила Ната. – Она не слушается!
Так как я сидела в комнате, то о моём присутствия сестра не знала и продолжала говорить.
– Она всё время ходит за мной и моими друзьями! А мы в няньки не нанимались!
– Она твоя младшая сестра, – возражала её мать.
– Да, ну и что? Что мне теперь с ней, до старости возиться? – возмущалась девушка. – И так она всю ночь пинается, ещё и днём проходу не даёт! В общем, забирай эту малолетку, а я пошла, меня Светка ждет. И Кирюха!
– Кирюха? – удивлённо переспросила женщина, – А это..
– Не твоё дело!
Хлопнула дверь, и старшая сестра выбежала на улицу под охи своей матери.
«Юношеский максимализм, – отметила я про себя, – подумать только, я бы тоже сейчас могла этим страдать! Пожалуй, стоит поблагодарить мои проблемы за то, что добавили мне мозга».
На какое-то время воцарилась тишина, только в прихожей скрипнула табуретка. Минут через пять тётя успокоилась и принялась разувать второго ребёнка, который, в принципе, мог сделать это и сам.
«Мда, отвыкла я от их вечных ссор, – я вздохнула вслед за женщиной. – Забыла, как трудно вчетвером жить в однокомнатной квартире. Сёстры, спят на кровати валетом. Я же и вовсе когда-то лежала там сними третьей.. Ужас!»
Малая, тем временем, спокойно зашла в комнату и уставилась на меня своими глазищами.