– Очешуеть! – сказала я, перетряхивая очередную книгу.
Они лежали повсюду. Поначалу я пыталась их складывать в какое-то подобие порядка, но в итоге… В пункте приёма макулатуры порядка было больше, чем у меня теперь.
«Стальная крыса» Гарри Гаррисона оказалась без сюрпризов. А вот в одном из томов Александра Дюма я нашла заначку – целых пятьдесят советских рублей. Кажется, то была «Графиня де Шарни» – далеко не самый популярный роман этого писателя. Не то, что «Три мушкетёра», в нём прятать деньги, безусловно, было надёжнее.
Родители порой писали в книгах, прямо на полях, или оставляли между страниц листочки с заметками. Вот я и старалась отыскать среди всего этого бумажного царства паспортные данные. На что я надеялась? Не на логику точно.
Время перевалило за полночь, а книжно-бумажный завал вокруг меня всё разрастался. Я выдернула из обложек, перевернула и хорошенько потрясла всех зарубежных авторов. И Жюля Верна с его Капитаном Немо на Таинственном острове, и Артура Конан-Дойля с его Шерлоком Холмсом, записками и этюдом. А также Голонов с их Анжеликой, собрание сочинений Желязны и прочих, прочих, прочих..
– Высшие силы, зачем я всё это делаю?! – я развела руки в стороны и адресовала свой вопрос небесам.
Вернее, потолку.
А под люстрой как раз завис очередной листочек с заметками. Он медленно спланировал мне на нос.
«Вот было бы здорово, если бы тут оказались регистрационные номера!» – подумала я, читая.
«Куриный бульон для истощённого организма» значилось в бумажке.
– Размечталась! – смятый лист полетел в угол.
«Ну ничего, – мрачная усмешка исказила мои губы, – это я ещё до отечественных писателей не добралась!»
Русско-советские авторы – это те ещё дебри. «Война и мир» курит в сторонке, по сравнению с «Тенями», которые «исчезают в полдень». А если учесть, что с ними на полке когда-то ещё стояли «Вечный зов» и «Угрюм-Река» – мне предстояло мноооого работы. Настолько, что можно было смело падать и не подниматься.
«Ой, я, кажется, даже вижу их обложки!» – мои плечи непроизвольно дёрнулись. Но глаза боятся – а руки делают.
Я устроила о светопреставление с одной простой целью – найти, ёклмн, эти серию и номер! Глупо было бы сдаваться на полпути.
– Ахахахаха! – это просто нервы не выдержали. Ну, всё со мной понятно. Только вот зря я вдохнула столько много пыли за раз.
– Апчихи! – обиженно сказала я.
– Апчхи! – а это уже гневно.
– Апчхи! Агрррррррр!
Отшвырнув очередную книгу в сторону, я пулей помчалась в ванную.
– Воды! – простонала я. – И ударную порцию свежего воздуха, пожалуйста! Срочно!
Пригоршня воды ударила в лицо и стекла по подбородку в раковину. Я с наслаждением выдохнула и посмотрела на своё отражение. Мокрое лицо с покрасневшими глазами смотрело на меня в ответ.
– И зачем мне всё это надо? – вопросила я зеркальные дали.
Разумеется, ответа не услышала.
Так-то мои поиски можно было назвать, в какой-то степени, успешными. Я нашла десяток рецептов, дюжину выкроек, полсотни карандашных рисунков и чуть меньше того каких-то чертежей. А ещё несколько писем с фронта, открытку, заначку, коллекцию конфетных фантиков и просто чистые листы.
Когда я вернулась в комнату, беспорядка в ней стало ещё больше, хотя казалось, больше уже некуда. Сквозняк ворвался внутрь и играл с вещами. Конкретно сейчас он с удовольствием теребил штору и, зараза такой, опрокинул мою чашку с чаем! Липкая лужа растеклась по полу и почти добралась до книжного беспредела. Я убрала с её пути ближайший томик и, на автомате, прошелестела листы. Вытянула сложенный вдвое лист, раскрыла.