Однако закончить мысль не удалось. Под ногу попала катушка, Виктория поскользнулась и с удивленным возгласом упала на спину, попутно опрокинув небольшой столик.
— Ой! — испуганно воскликнула она.
— В чем дело? — послышался в дверях мужской голос. — Что здесь происходит? Мисс Виктория?
— Доктор Берридж, — вздохнула Виктория, когда джентльмен подошел и низко наклонился.
— Вы не поранились? — озабоченно осведомился доктор и присел, чтобы ощупать ее голову.
— Майкл и Джошуа… шкатулка для шитья… я поскользнулась на катушке, — смущенно и растерянно пробормотала она.
— Хорошо, что упали на ковер, — тихо заключил доктор и поинтересовался: — А где Бриджит и Минни?
— Бриджит поехала по магазинам вместе с мамой и сестрой, а Минни скорее всего в саду.
— Голова цела. Правда, не исключено, что появится шишка. — Он заботливо заглянул ей в глаза. — Встать сможете?
Виктория кивнула, и доктор помог ей сесть. Потом взял за руки и потянул, помогая подняться. Поддержка оказалась весьма кстати, так как щиколотка почему-то отказалась подчиняться.
— Ой! — снова воскликнула Виктория и рухнула на спасителя.
Доктор быстро обнял ее и поддержал. Руки оказались теплыми, уютными, надежными. Потом легко, словно пушинку, поднял и отнес на диван.
— Вывих, насколько я понимаю? — Он быстро, деловито опустился на колени, а Виктория молча кивнула, глотая слезы.
Лицо доктора смягчилось, он заговорил о чем-то постороннем, целиком сосредоточив внимание на ноге.
— Можно? — спросил, показывая на ботинок. — Чтобы выяснить, что случилось, придется… э-э… снять…
Он недоговорил и почему-то густо покраснел.
Странно, практикующий доктор ежедневно осматривает людей и должен бы привыкнуть. Виктория застыла от ужаса.
О нет. Только не это! Он собирался снять ботинок!
Мисс Уилтон отличалась миниатюрным сложением — невысокая, стройная, хрупкая, — но, несмотря на это, получила в наследство самые настоящие утиные лапы. Плоские, длинные, широкие и безобразные. Сапожнику даже пришлось сделать специальное лекало! Она яростно покачала головой.
— Но почему? — В голосе звучало удивление профессионального медика. — Даю честное слово, что не держу недостойных мыслей.
— Не сомневаюсь, — быстро возразила Виктория. Честно говоря, почувствовать на своей ноге его ладони оказалось… приятно. — Конечно, вам необходимо осмотреть…
Доктор склонил голову и терпеливо слушал несвязный лепет.
— Просто мои ноги слишком велики, — наконец закончила Виктория и отвернулась, сожалея обо всем, что случилось: если бы она не поскользнулась, то доктор Берридж, Эндрю, не узнал бы о досадном упущении природы.
Но… когда она осмелилась взглянуть, то увидела, что джентльмен с улыбкой качает головой и уже развязывает шнурки.
— Что за чепуха! — произнес он. — Ваши ножки великолепны.
Почему-то у Виктории закружилась голова и стало жарко.
Доктор осторожно снял ботинок, провел пальцами по шелковому чулку на лодыжке, чуть выше и чуть ниже щиколотки. При всем желании Виктория не смогла бы отвести глаз от его чудесных рук. Они касались осторожно, но в то же время двигались уверенно и даже грациозно, оставляя на коже теплый след.
Так продолжалось до тех пор, пока едва заметный поворот не вызвал острую боль. Виктория замерла и судорожно вдохнула.
— Больно? — уточнил доктор и тут же вернул ногу в удобное положение.
— Да, — шепотом призналась Виктория.
Их взгляды встретились, и случилось что-то необъяснимое.
Мисс Уилтон растерялась. Растерялась настолько, что на миг забыла, почему сидит в гостиной в одном ботинке, среди рассыпанных по полу пуговиц.
— Это я во всем виновата, — наконец пробормотала она смущенно, как только вернулась в реальные обстоятельства, и пояснила: — Разозлилась, накричала на мальчиков.
Доктор продолжал пристально, слишком пристально смотреть в глаза и не спешил выпускать из ладоней ступню. Казалось, он терпеливо ждал дальнейших разъяснений.
Пришлось рассказать обо всем, что случилось до его прихода: как Майкл и Джошуа выпотрошили шкатулку и рассыпали содержимое по полу, а она не сдержалась и вышла из себя.
— В конце концов, они всего лишь искали нитку.
— Боюсь, не готов согласиться, — заметил Эндрю, как только она замолчала. — Юные шалопаи не думали ни о чем, кроме собственных развлечений, а из-за их эгоизма вы упали и поранились. Считаю, что полученного выговора недостаточно. — В глазах мелькнуло новое, неуловимое выражение. — Как только они появятся, непременно отчитаю сам.