- То есть тут нет толпы беременных женщин и одного осеменителя, как раньше. Здесь … подожди, это дом для семейной пары!
Денис встает с кресла, делает шаг навстречу Янкелю. Розенфельд едва заметно шевельнул правой рукой, тотчас двери распахиваются, на пороге возникает тот самый водитель мутант. На оскаленной морде горят глаза, раздается нетерпеливое повизгивание.
- Тебе лучше сесть, - деревянным голосом произносит Янкель.
- Ладно, сажусь, - махнул рукой Денис. - Твой барбос, конечно, сильнее меня. Но объясни, как это понимать? Ведь ты хотел возродить именно свой народ.
- Я так и делаю. Просто решил немного изменить задачу. Видишь ли, не так важно возродить нацию. Важно возродить дух и душу народа. Оболочку легко изменить, а вот поменять содержание намного сложнее.
- Ты как-то сложно выражаешься, Янкель. Скажи проще — оболванить, - криво улыбнулся Денис. - И насчет оболочки … сними-ка капюшон!
Розенфельд поднимается с кресла, сгорбленная спина выпрямляется, отчего выпячивается круглый живот. Руки высовываются из рукавов — чего это синие перчатки напялил? - подумал Денис. Пальцы касаются краев капюшона, ткань ниспадает на спину. Анна вскрикивает от страха, уже не сдерживаясь и вцепляется в руку Дениса.
- Господи, что с ним!?
- Не знаю, - пожимает плечами Денис. - Ты покрасился, что ли?
- Имидж сменил, - буркнул Розенфельд.
Открытые участки тела Янкеля были синего цвета с серым налетом, словно пылью припорошенные, лицо покрыто мелкими фурункулами и тоже грязно-синее. Волос на голове нет, не то выпали, не то сострижены.
- Что это такое? - спросил Денис.
- Генетическое заболевание, известное как метемоглобинемия. Плюс неопределенное заболевание кожи, выражающееся в повышенной фурункулизации, - обстоятельно ответил Янкель. - По правде говоря, я не знаю, что происходит с моим организмом, каковы причины подобных явлений и как их лечить.
- То есть наследственное?
- Возможно. Или случайная комбинация ядов, полученная в ходе опытов.
- Ты проводил опыты на себе? - удивился Денис.
- А на ком же еще? - раздраженно ответил Янкель. - На пархатых помощничках, что ли? Я всех уродов в расход пустил.
- Тебе видней, - согласился Денис. - И, убедившись в окончательном вырождении собственного народа, решил использовать другой.
- Почему нет? Ведь дело не в форме, а в содержании. По правде говоря, мне вообще наплевать на какую-то конкретную национальность. Важна идея, укоренившаяся в сердце до состояния веры.
- Так сказать, передать эстафету будущим поколениям, новый облик новые возможности?
- Да. Молодежь не читает книг, но может быть ты случайно слышал о таком авторе, как Герберт Джеймс Уэллс?
- Ты будешь удивлен — да! И что? Собираешься вывести новых элоев?
- Типа того. Только морлоки будут без клыков и травоядными. Крысолюди станут их пасти, а гиенолюди доить. Для создания нового племени господ мне нужны здоровые молодые люди, которые работают на меня, создают пары и обзаводятся детьми. Этих детей воспитают соответствующим образом, у них будет улучшенная генетика, идеальное здоровье. Их потомство станет еще лучше, потому что родители, неустанно работающие над улучшением человеческой породы — и за хорошие деньги! - дадут последующим поколениям такие возможности, что …
- … что и не снились нашим мудрецам! - перебил Денис. - Уильям Шекспир, Гамлет. Таким образом ты намерен создать новых элоев … э-э … элоеиудеев! Нет, элодеев! Или элоудов? Ну, неважно. Главное, что осуществиться вековая, так сказать, мечта «богоизбранной» нации. Старое вино в новых мехах! Приме мой совет — смени фамилию. Вместо Розенфельда стань Гитлером. Ведь он добивался того же самого. Я вообще подозреваю, что идея избранности арийской расы, ubermensh так называемые, он заимствовал именно у религиозных евреев. Отсюда и непреходящая ненависть к фашизму — присвоили интеллектуальную собственность, да еще газом травили.
- Газом травили не только евреев.
- Верно. Русских убили в разы больше, чем евреев. Но мы никогда не считали немцев людьми второго сорта. И американцев, и англичан не считали. А вот для вас все человечество просто скот, предназначенный вашим богом для работы на избранную нацию.
- Ну, а что? Если убрать словесную шелуху, так и есть, - пожимает плечами Розенфельд. - Я всегда говорил, что антисемитизм появился не просто так. Для всеобщей ненависти к евреям основания были. Знаешь, я тоже в свободное время интересуюсь историей. Был такой город-республика Венеция. Крупнейший торговый узел, средневековая столица мира. Естественно, евреи хлынули туда всем стадом. Ведь купцам нужны заемные средства здесь и сейчас, отдадут потом и с процентами. Ростовщичество процветало, конторы евреев ростовщиков были на каждом шагу, долговая паутина опутала весь город. Так вот, интересный факт — правительство Венеции, уставшее от потока жалоб и опасаясь народного восстания установило максимальную долговую ставку в 5%. И чудо — в Венеции исчезли евреи! Объясняется просто — все без исключения евреи были прямо или косвенно «завязаны» на ростовщичество. Брали в залог дома, членов семей — продавали в рабство за долги! - землю, одним словом все, что представляло реальную ценность. Назревал бунт и власть вынуждена была реагировать. И таких примеров в истории за последние полторы тысячи лет множество.
- И к чему ты это рассказал?
- К тому, что есть просто ненависть — к захватчикам, к тем, кто сильнее или умнее, кто богаче или обладает лучшим здоровьем. Словом, к тем, кто в чем-то лучше тебя. Но такая ненависть преходяща, потому что ты можешь заняться спортом и стать сильнее. Станешь больше работать и учиться — разбогатеешь. Отбросишь страхи и начнешь сражаться с оккупантами — обретешь свободу. Но, когда ненависть соединена с презрением — она вечна и постоянна. Ничтожество, претендующее на роль вершителя судеб, всегда и везде ненавидимо и презираемо. Скажи мне, историк, почему вождей, королей и фараонов обожествляли?
- Ах вот ты к чему! - усмехнулся Денис. - Хочешь создать народ, стоящий на высшей ступени эволюции.