— Если вы включите гальваническую батарею в цепь обмотки магнита приемника, то никакого изменения поля не будет. Ведь ток будет непрерывным и неизменяющимся…
— Это было бы так, Ватсон, если бы я просто включил гальваническую батарею. Но я ее хочу включить с помощью одного устройства, которое в зависимости от звуковых колебаний будет непрерывно изменять сопротивление цепи, а следовательно, и силу тока…
— Вы будете в зависимости от каждого звука менять длину цепи? — спросил удивленный Ватсон.
— Нет. Все это должно происходить автоматически. Вот чего я хочу…
С этими словами Белл достал из кармана листок бумаги, на котором был изображен чертеж передатчика. Ватсон увидел на чертеже сосуд с жидкостью (это была подкисленная вода), поверхности которой касался тоненький стерженек из платины, прикрепленный к перепонке. Над перепонкой поднимался вверх, расширяясь в диаметре, бумажный раструб, такой, как в уже выполненном приемнике.
— Когда я, — пояснил свой чертеж Белл, — буду направлять звуковые волны на перепонку, они приведут ее в сотрясение; от этого платиновый стерженек будет больше или меньше погружаться в подкисленную воду, то есть все время будет изменяться поверхность соприкосновения стерженька с жидкостью. Вот здесь я нарисовал два конца — два зажима. А это — гальваническая батарея.
Прошло немало времени, прежде чем Белл изготовил новый передатчик. Отрегулировав передатчик и присоединив к нему батарею и приемник, Белл крикнул в упор несколько простых слогов. Стоявший у приемника Ватсон с удивлением услышал несколько хриплых шорохов. Ватсон глубже погрузил ухо в раструб и попросил Белла повторить произнесенное. Белл, забыв о том, что он и Ватсон находятся на расстоянии нескольких шагов, еще громче рявкнул в передатчик:
— Бе-би! Бе-би!
Ватсон снова услышал воспроизведенные приемником в такт с возгласом Белла более сильные трески и шорохи. Однако они были мало похожи на «бе-би».
Все еще не догадываясь об истинной причине искажения своего голоса (не нужно было так сильно кричать в передатчик!), Белл попросил Ватсона:
— Возьмите приемник, Томас, и отправляйтесь с ним вниз, в свою квартиру. Из окна чердака я спущу провода от передатчика, которые вы прицепите к приемнику. Когда вы все это закончите, сядьте у аппарата и следите за ним… Понятно?
— Все ясно! — поспешно ответил Ватсон.
Беллу казалось, что он ждет очень долго. Он еще и еще раз осмотрел аппарат и подергал провода, чтобы убедиться в надежности всех присоединений. Затем Белл наклонился нац раструбом и произнес:
— Говорит Белл, Грэхем Белл. Если вы меня слышите, подойдите к окну и помахайте мне шляпой…
Сказав это, Белл с большим волнением бросился к окну чердака и увидел, как Томас Ватсон яростно машет шляпой.
— Действует, действует! Мой телефон действует! — с неистовой радостью закричал Белл.
Это было вечером 10 марта 1876 года.
До глубокой ночи Белл и Ватсон вели на построенных ими аппаратах первый телефонный разговор.
14 марта 1876 года около полудня в бюро патентов города Вашингтона Белл сделал изобретательскую заявку на свой «говорящий телеграф». В тот же день, двумя часами позднее, со сходной заявкой в бюро обратился другой талантливый изобретатель Элиши Грей.
Первенство изобретения телефона было присуждено Грэхему Беллу. Но это стоило ему двенадцати лет хождения по судам. Не только Элиши Грей, но и еще двенадцать человек доказывали первенство изобретения ими разных важных деталей телефона.
Летом 1876 года на Первой всемирной выставке в Филадельфии Белл впервые публично демонстрировал свое изобретение. Но никто не знал, сколько горя и издевательств претерпели Белл и Ватсон, добиваясь разрешения демонстрировать свой гениальный прибор на этой выставке.
В те времена ни густая сеть железных дорог и ни широко распространенный телеграф не могли уже обслужить все стороны бурной деловой жизни промышленности.
Вот почему, узнав о телефоне Белла, им заинтересовались капиталисты и промышленники. Они стали широко рекламировать это изобретение. С утра и до вечера Белл не мог ни на минуту оторваться от своего аппарата. Возле него постоянно толпились посетители. Беллу приходилось отвечать на большое число вопросов. Некоторые прикладывали ухо к телефонной проволоке, надеясь таким образом подслушать разговор. Они не понимали, что по проволокам телефона бегут не произнесенные слова, а электрические токи.