Прокладки. Развитие
Следующим этапом было совершенствование технологии прокладочного производства и вывод её на какой-то близкий к искусству уровень.
Вначале я пользовался самодельным, придуманным мною самим примитивным двух с половиной тонным прессом из газовского гидравлического домкрата, Г-образной металлической конструкции и набора сменных блинчиков. Сварочно-токарное изделие. Ничего особо сложного в нём не было. Но несколько лет этот прессик проработал исправно. Позже прикупил по случаю пресс польского производства – редкой надёжности оказался этот пресс! Сейчас таких не купить ни за какие деньги… Пробойники больших диаметров были изготовлены на «Фрезере», пробойники малых диаметров – тоже, в принципе, там же. Но ведь хотелось большего!
И вот тогда, нарисовав стопку эскизов (как сейчас понимаю, с некоторыми ошибками, поскольку плохо был знаком с технологией вырубных штампов… был знаком, конечно, но поверхностно), передал их нашему старшему товарищу на завод ЛОЗа (лаборатория опытного завода). Это завод подшипников – очень сложных, гироскопических, военного назначения и им подобных, находящийся в районе города Загорска. Там трудился Гиви Владимирович Корнеев. Был он на тот момент мастером цеха – наш выпускник, мамишный, очень добрый человек и прекрасный специалист.
С Гиви мы обсудили мои эскизы, и он их передал для исполнения в цех завода ЛОЗа. Там хороший технолог по ним быстренько прошёлся карандашом, поправил те недочёты, которые я по недомыслию допустил, – и в результате я получил шикарный (недешёвый, совсем недешёвый, но действительно шикарный!) комплект инструмента, позволяющий изготавливать прокладки очень удобно, очень красиво и очень технологично.
Этому инструменту сегодня уже больше двадцати пяти лет. И он по сю пору работает, не требуя никаких модификаций и модернизаций! Однако за эти двадцать пять лет он получил существенное развитие. Потому что можно было эту же установочную конструкцию дополнять штампами, развивать эту затею… в общем, работать с этим инструментом до сих пор легко и приятно. Слава индустриальному Советскому Союзу, где можно было быстро воплотить в металле любую техническую идею! Причём в хорошем, калёном металле, в шлифованной инструментальной стали, с накаточками, с маркировочками, с невозможностью неправильно собрать штамп, то есть всё было рассчитано на то, чтобы никакой пэтэушник ничего бы не смог перепутать. Штамп собирается однозначно: ВОТ ТАК и никак по-другому!
И точности, и размерные ряды, и зазоры – всё было грамотно предусмотрено. Если зазор в направляющей, допустим, три сотки, то в вырубном штампе зазор закладывался шесть. Для того чтобы при работе не могли соприкоснуться режущие кромки пуансона и матрицы. Но это уже потом до меня дошло. Главное: то, что инструмент получился удачным, – это заслуга Гиви Корнеева, технологов завода ЛОЗа и тех золотых ручек, что этот инструмент воплощали.
Готовый инструмент мне привезли на легковой машине. Он занимал весь багажник. Металла там было до фига. Новым инструментом работать стало «категорически интересно» – возможности сильно расширились.
Сбыт прокладок в то время был организован очень просто. Заказы принимались по объявлению в газете «Из рук в руки», то есть я выходил к метро, встречался с человеком, которому требовалась прокладка, забирал у него образец, говорил: «Парень, завтра будет готово!» – и назавтра ошеломлённый заказчик получал новую прокладку в соответствии со своим образцом.
Времена были весёлые, поэтому неприятные моменты всё-таки случались. Но за всё время функционирования прокладочного бизнеса лишь одному мерзавцу (точнее, двоим… но одного бы я, наверное, сумел «убедить») удалось нагло и злонамеренно не заплатить за прокладку и уйти. Одна прокладка на сто двадцать третий «Мерседес» со сто пятнадцатым мотором осталась неоплаченной. Много лет прошло, но осадочек остался… где-то этому мужичку, наверное, икается.