- Господи! - воскликнула я, - что же твориться в этом мире, что ребёнок малое количество ударов считает за милосердие. Я даже представить не могу, чтобы я своего ребёнка лупила.
- Как раз служители Господа и лупят. Миледи, я же говорю, мы уже не дети, иначе наказанием была бы чистка котлов или другой неприятный и грязный труд. Мне тринадцать, скоро четырнадцать. Самый младший из нас Готье, ему двенадцать, но и он понимает, за что получил. А что касаемо вашего малыша, - хитро улыбнулся парень, - всё равно бы хоть раз по попке шлёпнули за непослушание. Не сильно так. Простите, я пойду, а вы не расстраивайтесь.
Габриель ушёл, а в моей душе царило ещё большее смятение.
"Не дети они, ага, как же. А кто тогда? Вот этим такие, как герцог и оправдывают своё поведение. Детей, вроде как, они и не бьют. И это твориться повсеместно? В этом времени лишний раз подумаешь, иметь ли детей, разве что на домашнем воспитании и чтобы муж не тиран, как этот
9
Моя неделя заточения прошла плодотворно. Я наконец-таки дочитала книгу со стихами. Изучила местную косметику, после чего решила пользоваться ей только в крайнем случае, когда портить уже будет нечего. Пока же обойдусь природной красотой. Дело в том, что пудре больше подойдёт название белила и она годна лишь для побелки стен. Краска для бровей очень похожа на размолотый и разведённый в чём-то уголь. Из чего делают очень красные румяна и краску для губ, теряюсь в догадках, но одно то, что они имеют ярко выраженный запах протухшего жира уже что то, и я навряд ли когда решусь воспользоваться этим.
Дальше меня озаботил вопрос депиляции и маникюра. О педикюре уже не заикаюсь. Имеющиеся маленькие ножницы решали вопрос только в корень. Подпилить ногти вообще оказалось нечем, не то, что покрыть лаком. Боле менее сносный крем, кусочек бархатной ткани для полировки ногтей и пят, душистая вода и не менее душистое мыло - это всё, что осталось в моём новом арсенале. Ах да, чуть не забыла про добытую Абелией опасную бритву, которой я всё же, потратя полдня, провела депиляцию. Женщине для чего использовать собралась говорить не стала, опять, наврав с три короба про то, что хочу изменить платья неугодные Господу.
Дальше очередь дошла до гардероба. Перебирая платья, особенно бальные, поняла, что если бы не попадание, навряд ли одела какое-то из них. Обилие рюш и бантов убивало. Так же кто-то решил, что чем больше, по размеру, камни на лифе, тем лучше. В таком только побег совершать, первое время на жизнь хватит, вот только ширина этого платья в бёдрах и длинный шлейф навряд ли дадут совершить данный манёвр.
Отметила лишь тёмно-синее, шерстяное платье, предназначенное для прогулки. Зауженные, длинные манжеты его рукавов, подол и горловина вышиты белой нитью, что делает его "живым".
Из бальных приглянулось малинового цвета платье, без бретелей и рукавов. Огромный бант сзади, как раз над попой, нещадно удалила, благо он не прикрывал никакой огрех, как у нескольких других платьев, которые я так же пыталась улучшить, убрав лишнее. Если не одевать под это платье ужасную сетку с манекенов. А к образу добавить ажурный чокер с рубином и имеющийся к нему в тон невесомый палантин, то должно получиться великолепно.
Несколько домашних платьев уже отложено. К плащам и шубкам претензий нет, как и к шляпкам, кроме тех, что имеют форму чепца. Раньше шляпки носить не приходилось, поэтому на примерку и создание образа потратила практически весь день, после чего в утиль ушли ещё три шляпки.
Пара найденных высоких, накрахмаленных париков вызвала недоумение. Зачем, если и свои волосы прекрасны? Но потом вспомнила, про моду на них в веке так семнадцатом, восемнадцатом. Тут-то на ум и пришёл вопрос. А какой сейчас год? Абелия без бурчаний, что удивительно, просветила, что ноябрь одна тысяча шестьсот восемьдесят четвертый. Это мне мало что сказало, разве что, это ой как далеко до моего. Но, думаю, знать я обязана во избежание конфуза.
"Всё же польза в уединении есть, а то когда бы ещё озаботилась данным вопросом"
Абелия всё это время была молчалива. Сделав работу, уходила по своим, даже представления не имею каким, делам. Несколько раз она пыталась всучить мне незаконченную вышивку, но я всячески увиливала. Ну не говорить же ей, что я не умею. Что у меня даже дырку заштопать и то толку нет, не то что вышить лик, какого-то там святого. Вот вязание крючком это да, это моё. Но, боюсь, заявление, что Господь поменял мои увлечения, это уже перебор. Успокаивает одно. Деваться ей здесь некуда и не к кому, так что пакость сделать не должна.