В глазок глянуть не додумалась. Открыла дверь и тут же отпрянула в сторону. Спина ощутимо встретилась с противоположной стеной коридора. Во все глаза смотрю на входящего мужчину. Лёгкие спёрло от противоречия, то ли выдать весь запас воздуха для пронзительного визга, то ли вообще забыть, как дышать.
Тем временем мужчина, не отрывая от меня пронзительного взгляда, спокойно зашёл, прикрыл спиной дверь и, улыбнувшись до боли знакомой улыбкой, произнёс:
- Ну здравствуй, Сероглазка.
Темнота.
Очнулась лежащей на диване в гостиной. Патрик сидел рядом. Подскакиваю и, подобрав ноги, отодвигаюсь. Пара секунд глаза в глаза и я вновь рядом с мужчиной. Дёргаю за ворот современной и модной рубахи. Мужчина не сопротивляется, даже руки развёл в сторону, чтобы облегчить доступ к телу. Раздаётся звук разрыва ткани и пуговицы летят в сторону.
Как заворожённая смотрю на шрам от зубов. Опоминаюсь и трясущимися руками дальше тяну в стороны полы рубахи. На животе, откуда в своё время вышло остриё шпаги, ничего не было. Слёзы обиды полились из глаз. Не заметила, как влепила мужчине пощёчину.
- Это всё было подстроено, да? - зашипела я, - Игра? Изрядно повеселились за мой счёт? Козлы, ублюдки, да как вы могли?
Дальше я скатилась в истерику, колошматя мужчину, куда придётся. Он пытался, что-то объяснить, остановить меня, потому в ход пустила ноги.
Через какое-то время Патрику всё же удалось меня скрутить. Сквозь злобное пыхтение стали доходить его слова.
- Это не так. Успокойся. Подумай, как бы мы могли провернуть фокус со сменой тела.
"А верно", - призадумалась я и прекратила сопротивляться.
Мужчина тут же отпустил.
- Тогда, что это значит? - вновь подбираю ноги и отодвигаюсь от мужчины, - Мой укус есть, а следа от шпаги нет. Ты кто?
В ответ раздался чуть хрипловатый смех.
- Сначала избила и только потом поинтересовалась, кого. Как же мне не хватало этой твоей взбалмошности. Я тот, кто ждал тебя триста с лишним лет. Тот, кому ты подарила сына. И тот, кто не переставал безумно любить тебя все эти годы. Я бессмертный, милая.
- Что? Вампир, что ли? - не успев подумать, выдала я.
Снова смех и после серьёзное.
- Я Летописец. Думаю пора тебе всё рассказать.
- Да уж, будь добр, - пробурчала я.
Мужчина на это хмыкнул и начал рассказ:
- Про орден Летописцев я тебе уже рассказывал. Так же рассказывал, что самого Летописца выбирает старец. Так вот после избрания выбранному человеку дают выпить напиток, после которого он в течение года становится бессмертным. Когда ты меня укусила, я был только в начале этого пути, потому шрам остался. Проткнут шпагой, был на исходе года, потому выжил и шрам не остался.
- Значит, за год тебя можно было ещё убить?
- Да.
- Аарон знал это?
- Нет. Ему вообще ничего не было известно. Он знал про орден, но не знал его назначения и мощи. Желающего вступить в орден, сначала подвергают проверкам. Дают незначительные задания и только потом, если пройдёт, постепенно начинают вводить в курс дела.
- Ясно, - кивнула сама себе.
- А твой дядя? Ты говорил, он был Летописцем. Выходит, должен быть бессмертным, но ты говорил, он умер. Как?
- По сути, он мне не дядя, а пра, пра, не знаю сколько, пра, дед. Он сошёл с ума и его лишил жизни орден. Орден дал, орден взял.
- Сошёл с ума? - ахнула я.
- Да. Чтобы объяснить, я должен сначала рассказать о сути работы Летописца. Ты как-то спрашивала, как я узнаю, что твориться в мире. Всё просто, я подселяюсь в тела людей, которые на данный момент вершат судьбы народа. Потому мне хорошо известны мысли и чувства данных людей. Я чувствую их как свои. Выбирать к кому подселятся, я не могу, как и влиять на события. Мне просто приходит зов. В течение получаса я должен уединиться, иначе могу отключиться на том месте, где нахожусь. А теперь представь, раз за разом испытывать чужие эмоции. Продумывать чужие мысли, пусть даже противные тебе. Ты видишь и чувствуешь всё, что видит и чувствует человек, к которому тебя подселили. Мне приходилось пытать и испытывать наслаждение от этого, не моё, потому сводящее с ума. Сам тоже был под пытками. Человек от них умирал, а я возвращался в реальность и жил с этим. Сотни дворцовых интриг и переворотов мне известны не понаслышке. Мне приходилось бывать не только в мужском теле, но и в женском. Как после этого всего сохранить рассудок? Дед не выдержал и я его хорошо понимаю. Год за годом, веками быть в самой гуще дерьма, это выдержит не каждый.