Произнеся эти слова, он вонзил лезвие в тело животного.
* * *
Хорос уже ушел, завершив свою черную работу, а Фрай сидел в доме и держал в руках предмет похожий на драконье яйцо. Печать некроманта каждый раз приобретала разнообразную форму, но то, что в этот раз она была похожа на яйцо дракона, Фрай считал очень символичным. Он только что перестал слушать шепот тысячи голосов мертвых душ и если бы у него были волосы, то они непременно встали бы дыбом, от того, что шептали эти голоса. Информация, заключенная в печати, повергла старого мастера в шок и, впервые в жизни он не знал, как ему поступить. Он долго сидел в темноте, обдумывая разнообразные варианты будущего, и каждый раз выходила не очень веселая картина. Наконец он принял единственное, как ему казалось, правильное решение.
- Ликом! – позвал Фрай.
На его зов явился мальчик, встречавший некроманта.
- Пойдешь в «Красный дракон» и найдешь там человека по имени Шуст.
Фрай взял со стола резную шкатулку, положил туда печать некроманта, затем расплавил на огне свечи брусок красного сургуча и, наложив его на шкатулку, запечатал собственным перстнем.
- Отдашь ему и только ему в руки эту шкатулку и передашь, что бы хранил ее как великую драгоценность. Не расставался с ней ни днем, ни ночью. Вскрыть он ее сможет лишь с моего разрешения или с разрешения Тирольда. Повтори.
- Найти в «Красном драконе» человека по имени Шуст. Отдать ему лично в руки шкатулку. Наказать беречь ее и не расставаться с ней никогда. Открыть только с вашего разрешения или с разрешения господина Тирольда.
- Молодец. Теперь ступай.
Ликом убежал, а Фрай еще долго ходил по комнате из угла в угол. Наконец он сел за стол, достал из стола письменные принадлежности и, обмакнув перо в чернильницу, задумался, как же начать это столь непростое письмо. В этот момент раздался громкий стук в дверь и крик:
- Именем короля, откройте!
Фрай застыл на некоторое время, затем аккуратно положил перо на стол. Встав из-за стола, он под непрекращающиеся крики и стук в дверь взял в руки свой меч. Сделав пару взмахов, проверив баланс, Фрай остался доволен. Дверь уже начали выламывать, когда он, не спеша натягивал свои доспехи. Когда королевская гвардия ворвалась в дом, Фрай готовился к своему последнему бою во дворе.
- Живым его брать! – скомандовал капитан королевской гвардии.
- Ну, попробуйте, - улыбаясь, произнес старый воин.
* * *
Георг вспоминал, в каком состоянии он был, когда узнал об аресте Фрая. Старого воина арестовала королевская гвардия в доме на улице углежогов. Весь день вестовые кричали на всех перекрестках о том, что через три дня состоится публичная казнь врага короны на центральной площади города, перед храмом. Сейчас сидя у огня в собственном шатре ему стыдно было вспомнить, как он в слезах прибежал к Брего, умолял его сделать хоть что-нибудь, хотя сам прекрасно понимал, что никто уже не в силах помочь старому другу. После казни состояние магистра быстро ухудшалось, и вскоре Шуст потерял еще одного друга и учителя. Брего умер у него на руках, последними словами великого темного эльфа была просьба, зажечь свечу в храме Шилен и почтить имя верного слуги ее, Эвалина Даур'Лима. Позже Артейя объяснила, какую честь оказал ему Брего, назвав свое истинное имя. Он вспоминал, как холодно его встретили в храме Шилен вначале, и с какой благодарностью смотрели на него потом, когда узнали с какой миссией, он пришел в это священное для темных эльфов место. Но это было позже, а пока в голову Георга вторгались воспоминания о дне казни Фрая. За день до этого в город прибыл Тирольд. Под покровом ночи он встретился с Шустом и рассказал, что королевской гвардии точно было известно, где находился старый мастер. О том, где можно найти Фрая, знали лишь единицы, Тирольд был уверен во всех этих людях, но не исключал, что возможно кто-то перешел на сторону короля. Поиски предателя так и не увенчались успехом, с тех пор Тирольд стал очень осторожен и Шуст его видел всего несколько раз за все эти годы. На саму казнь Шуст отказывался идти, но его уговорил Брего, он говорил, что это необходимо, дабы поддержать друга и быть с ним рядом, когда он уйдет. Как на зло день выдался ясным и солнечным, что еще более усугубило состояние Шуста. Он не смотрел, как Фрая вывели на помост виселицы, почти не слушал длинный приговор и лишь звук распахнувшегося под ногами мастера клинка люка заставил Шуста вздрогнуть всем телом. Он тогда смотрел на лица стоящих рядом друзей и…