— Итак, Мина... красть кошельки — твоя привычка?
— Нет, — прошептала я тихо, сквозь сжавшуюся глотку.
Затем вступил Лев:
— В твоем кошельке лежало семьсот баксов.
Саша уставился на брата.
— Ага, я в курсе этого.
Лев дотянулся до тарелки полной фруктов, которая стояла в центре стола, осторожно взял пару виноградин и закинул одну в рот. Прожевав, он кивнул в мою сторону.
— Она взяла одну сотку. — Он закинул еще одну виноградинку в рот. — А остальные оставила на месте.
Саша приподнял бровь так же, как я уже видела, делал его брат. Он уставился на меня.
— Не очень-то хорошая воровка.
Лев наклонил голову так, чтобы посмотреть на меня.
— Она совсем не воровка.
— Вижу, — пробормотал Саша, рассеяно почесывая подбородок. — Ладно, так почему она здесь?
Я нахмурилась. Мне не нравилось, когда обо мне говорили, будто меня здесь и не было.
— Она останется со мной, пока не встанет на ноги. Я нанял ее. Она новая барменша. И с ее прошлым, я думаю, она сможет приметить проблему до того, как она случится. Она будет моей ассистенткой. — Лев посмотрела на брата и все выложил ему: — Мина бездомная. Она взяла деньги, потому что была голодная.
— Понимаю. — Но Саша выглядел, будто ничего и не понимал. Даже больше этого, он смотрел на меня так, будто я была таракашкой, которую надо было раздавить. Он разговаривал только со Львом. — Ты отвечаешь за нее. Она облажается, это на твоей шкуре, moy brat.
Лев взглянул на меня.
— Она не облажается. Ей есть что терять.
Я хотела поспорить. Хотела сказать, что человеку, у которого ничего нет, — нечего терять. Но я все же промолчала. Этот разговор было обо мне, а не со мной. Ясно понятно.
И вот тогда-то Саша заговорил со мной:
— Думаю, ты уже догадалась, что меня зовут Саша. И хотя Лев следит за залом в «Сердцеедках», я босс, — приподняв вилку, он указал ею на меня. — Не будет никаких «три промаха, и ты выбываешь», крошка. Один раз облажаешься — и ты уволена. Никаких вторых шансов.
Я не ответила, просто потому, что не хотела говорить ему взять и засунуть эту вилку в задницу. Но в затянувшейся тишине осознала, что мой ответ необходим.
— Поняла.
Саша улыбнулся, и я смогла увидеть, насколько красив он был.
— Я рад. Добро пожаловать в команду.
Они со Львом были похожи. Только Лев был слегка выше, но Саша был накачаннее. Оба были брюнеты, аккуратно уложены. У обоих были глаза цвета коньяка и полные губы, и оба были одеты в костюмы.
И с этого момент Саша решил игнорировать меня. Но он, однако, говорил со Львом.
— Ты мне нужен сегодня. Можешь найти время после обеда?
Лев закинул еще одну виноградинку, и мой рот заполнился слюной.
— Да. Ты уделил внимание курсу оказания первой помощи, который я показал?
Я не ела фруктов уже очень давно. Я хотела глотнуть свежего сока, чтобы ощутить, остался ли вкус таким, каким я его помню.
Саша ответил:
— Ага. Мы воспользуемся этим. Все официанты и бармены пройдут его. Поскольку смены у них меняются, они могут выбрать день и прослушать курс, а затем им возместят потраченное время. — Он выдержал паузу, а затем: — И Лев? Покорми своего гребаного питомца, пока она не померла.
Вперившись взглядом в Сашу, я помчалась на спасение Льва.
— Я нисколько не голодна.
Не успела я закончить фразу, как мой живот очень громко заурчал. И это урчание, казалось, было длиной в пару дней.
Я повернулась ко Льву, от стыда мои щеки покрыл румянец.
— Я в порядке, правда.
Но одним взглядом он заставил меня замолчать, казалось, ему было стыдно за самого себя. Он наклонился ко мне и сказал в мое ухо:
— Прости.
Я прошептала в ответ:
— Не извиняйся. Ты был так добр, Лев. — Я вытянула свою руку и сжала его ладонь. — Я не смогу отблагодарить тебя.
Он опустил брови и тихо пробормотал:
— Я был бы рад, если бы ты сказала, что голодна. Я не очень хорошо понимаю людей, Мина.
Как ситуация могла так быстро повернуться? Почему я чувствовала, будто сделала что-то неправильно?
Жалея его, я извинилась. Ему, очевидно, было стыдно.
— Прости. Ты был так мил со мной, и я не хотела казаться неблагодарной. В следующий раз, как буду голодна — скажу тебе, обещаю.
Он кивнул и в этот момент пухленькая, седовласая женщина в очках, одетая во все черное, вошла в комнату, держа в руках тарелку с яйцами и беконом, обжаренном в масле с грибами. Блюдо пахло отменно. Она поставила его перед Сашей и затем улыбнулась Льву.
— Доброе утро, мистер Леоков. Что хотите на завтрак?
Лев улыбнулся уголком губы.
— Доброе утро, Ада. Я буду овсянку, пожалуйста. А Мина будет... — они все втроем уставились на меня. Лев терпеливо ждал, пока Ада подбадривающе улыбалась. А Саша следил за мной как ястреб.
— Ох, — начала я, от этого внимания мне было не по себе. — Я непривередливая. Все, что угодно подойдет, правда.
Ада хихикнула.
— Все что угодно — это не еда, дорогая, — она улыбнулась. — Я могу сделать яйца с беконом или панкейки, тосты, вафли, овсянку или хлопья, или у меня есть свежеиспеченные черничные маффины. Что выберешь?
Я улыбнулась этой милой женщине,
— Яйца с беконом — было бы просто отлично. У меня слюнки текли от вида Сашиной тарелки.
— Яичницу-болтунью?
Я кивнула.
— Да.
Она подмигнула.
— Вернусь через пару минуток.
Меня не просто удивить, но то, что случилось дальше, буквально ошеломило меня. Саша встал вместе с тарелкой, обошел стол и поставил ее передо мной. Он вернулся к своему стулу, сел и проделал все это без слов.
Я посмотрела вниз на тарелку, прежде чем подняла на него взгляд. Он смотрел на меня, его взгляд был таким резким, что я задалась вопросом, на самом ли деле этот мужчина такой суровый, или он просто хотел, чтобы люди верили в это.
— Спасибо, — искренне сказала я.
Он разорвал зрительный контакт, поднял газету так, чтобы я не могла видеть его, и продолжи читать.
— Не за что.
Я ела медленно, смакуя каждый кусочек яичницы, грибов и хрустящего бекона, приправленные чесночком. Это было идеально вкусно, и я втайне хотела встать со стула, пойти в кухню и крепко обнять Аду.
Лев наблюдал за тем, как я ем. Он делала это так открыто, что, даже не поворачивая головы, чтобы поймать его — я ощущала это.
Я подняла вилку, на которой были наколоты яйца, ко рту, прежде чем услышала, как открылась дверь. Женский голос крикнул:
— Я дома!
Еда внезапно тяготила мой желудок. Женщины не любили меня. Они находили со мной самые разные проблемы, и я никогда этого не понимала. Я всегда пыталась быть милой со всеми.
Высокая, красивая брюнетка с длинными волнистыми волосами, широкой улыбкой и блестящими белыми зубами вошла в столовую, толкая перед собой коляску с маленькой девочкой. Она была одета в джинсы, карамельного цвета свитер и шла на высоких каблуках. Ее карие глаза загорелись, когда она увидела меня. Ее улыбка погасла.
— Простите. Я не знала, что у нас компания.
Сделав шаг вперед, она наклонилась ко Льву, поцеловала его в щеку и пробормотала:
— Братик. — Она сделала то же самое с Сашей. Они с радостью приняли ее поцелуи. Ей даже не нужно было упоминать то, что она их сестра. Все прекрасно могли видеть, что они родственники.
Она прошла к дальнему стулу, подкатила коляску и вытащила оттуда девочку.
— Я Настасья, — рассеянно пробормотала женщина.
Лев ответил за меня, пока я жевала.
— Это Мина, новая барменша.
Затем он сделал что-то невероятное.
Он улыбнулся.
Его улыбка была широкой, сияющей и идеальной. Его зубы были белые и идеально ровные. На одной его щеке была ямочка, которая совершенно преображала его лицо.
Боже мой.
Мое сердце екнуло, когда я осознала, насколько Лев был красивым. В смысле, он был привлекательным и раньше, но сейчас он был невероятным. Восхитительным.