Найдя переключатель, я выключила лампу возле кровати и удобнее устроилась на ней. Она была такой теплой и удобной, что я хотела зарыдать. У меня не было кровати много месяцев.
Мои веки начали тяжелеть, и я медленно моргнула. И каким-то образом слова без позволения выскользнули из моего рта:
— Лев? — Он сонно буркнул в ответ. — Если ты попытаешь пробраться ночью ко мне в постель, я буду кричать, а кричу я очень громко.
Казалось, его это позабавило, и он ответил:
— Ага, но Мина... — он выдержал паузу для пущего эффекта. — Кто тебя здесь услышит?
***
Наступило утро и, как почти каждый день, я проснулась с восходом солнца.
Я не спала так хорошо, с тех пор как... ну... да никогда. Я чувствовала себя отдохнувшей и обновленной. Я, казалось, не могла найти в себе силы, чтобы покинуть теплую постель, но уборная так и призывала меня к себе. Я подумала о том, чтобы разбудить Льва и спросить, где у него туалет, поскольку в ванной смежной со спальней, его не было, но решила не делать этого. Я не хотела доставлять проблем.
Я бесшумно стянула с себя одеяло, выскользнула из кровати и на носочках прошла к двери. Нажала на ручку, но она не дернулась. Нахмурившись, я посмотрела вниз и увидела ключ.
Почему эта дверь заперта изнутри?
У меня не было времени, чтобы обдумать это. Я осторожно повернула ключ и услышала щелчок, и к счастью дверь открылась без скрипа. Я незаметно выбралась наружу.
Тихонько прошла дальше по коридору, пробуя открыть по дороге двери. Первые две были заперты. На третьей мне повезло. Комната оказалась как раз нужной мне, и я не торопясь сделала свои дела, наслаждаясь одиночеством.
Во время проживания на улице, я привыкла к одиночеству. И казалось странным находиться рядом с людьми. Я решила, что быстро привыкну к этому, поскольку иду работать в баре, подавать людям напитки. Бармены должны быть общительными, и я мысленно поклялась, что постараюсь изо всех мил не быть нелепой.
Я смыла, помыла руки и затем открыла дверь, и взвизгнула. Громко.
Там стоял Лев лишь в паре серых боксеров, облокотившись на стену, и сонно моргал глазами.
Схватившись за сердце, я выдохнула:
— Мне нужно было в туалет.
Его голос был хриплым ото сна, он пробормотал:
— Ясно.
Мои щеки начали пылать.
— Ты не показал мне вчера вечером, где туалет.
Он вновь моргнул.
— Это я уже понял.
Мои ладони начали потеть. Выпучив глаза, я выпалила:
— Я ничего не украла.
Его взгляд бродил по моему одетую в одну лишь рубашку телу.
— Ага, как видно ты ничего не взяла.
Затем мне показалось, что стоит ему напомнить:
— Я оставила твои часы на столешнице в ванной.
Он дернул подбородком в сторону своего запястья... на котором были надеты и крепко застегнуты часы.
— Хорошо, — прошептала я облегченно. Я сглотнула с трудом, затем кивнула. — Хорошо.
Отодвигаясь от стены, он медленно и так по-кошачьи потянулся. Я подметила, как мышцы его живота восхитительно напряглись. Мой взгляд притянула крошечная дорожка волос, которая была проложена от его пупка и ниже.
И затем-то я осознала, что пялилась на его покрытый тканью пах. Тихонько ахнув, я подняла свое лицо и уставилась в его грудь.
Он легонько почесал щетину на подбородке.
— Нам надо бы одеться на завтрак.
«Да!» — прокричал мой разум. — «Одежда — это так хорошо!»
Я последовала за ним в спальню и увидела, что моя одежда лежит на тумбочке. Он, наверное, вытащил ее из сушилки посреди ночи.
Стопочка была крошечной. Я просмотрела ее, нахмурив брови в смятении.
— А где остальная одежда?
Зайдя в гардеробную, он спокойно ответил:
— Там, где ей и положено быть. В мусорке.
Гнев вспыхнул во мне, но я тоже спокойно ответила:
— Но это все, что у меня было.
— Знаю.
Раздраженная, я натянула единственную пару трусиков под рубашку. Затем черные джинсы и повернувшись спиной к шкафу, выскользнула из рубашки, чтобы натянуть свою белую футболку. Я посмотрела вниз и тихо буркнула.
Мои соски показались, чтобы поздороваться.
— Где мой бюстгальтер?
Он вышел из гардеробной, по-прежнему в боксерах, и, делая свои дела и даже не взглянув в мою сторону, пробормотал:
— Я уже сказал. В мусорке.
Приподняв черную рубашку, чтобы прикрыть свою грудь, я, опешив, ахнула, прежде чем прошипела:
— Это был мой единственный лифчик!
— Он был изношенный
— Ну, он справлялся со своей работой, — ответила я, впадая в истерику.
Услышав мой писк, он повернулся ко мне лицом, посмотрел на меня, затем на мою грудь и приподнял бровь.
— Тебе не нужен бюстгальтер.
Мое лицо запылало. Я крепко обняла себя руками, стараясь не свернуться в клубок.
Ну, это было просто грубо. Ему можно было просто сказать, что мои сиськи крошечные, и мне нужно снять штаны и трусы, чтобы доказать, что я на самом деле женщина.
Блин, этот мужчина вытворял фокусы с моей самооценкой.
— Мне нужно в душ, — сказал он. — А ты подождешь меня прямо здесь.
Мой мрачный ответ: «Да, сэр, есть, сэр» был перебит дверью в ванную, которая закрылась за ним.
Чудесно. Просто чудесно.
Я послушно ждала на краю кровати и молча задавалась вопросом, было ли это хорошей идей, так легко поверить незнакомому человеку.
7 глава
Мина
После того как Лев принял душ и оделся в серый костюм-тройку и белую рубашку, он повел меня с черного хода и вниз по живописной дорожке к дому, который был еще больше.
Мы шли в полной тишине, но когда приблизились к входной двери, он тихо приказал:
— Молчи.
Поправив гигантский кашемировый свитер, который он дал мне, я кивнула и позволила ему взять меня за руку, и провести в практически копию его собственной прихожей и затем направо, в столовую. Поднос с фруктами стоял посреди стола между двух ваз с разными цветами. Мужчина сидел за длинным столом в прекрасно освещенной комнате, читая газету, лодыжка одной ноги покоилась на колене другой. Он был также одет в костюм, но в отличие ото Льва, выглядел как-то пугающе.
Я моментально его узнала. Это был мужчина, у которого я украла кошелек. Он был братом Льва.
— Саша, — сказал Лев вместо приветствия, когда мы вошли в комнату. Я попыталась вытащить свою руку из его, но он крепко держал ее. Я попыталась еще пару раз потянуть, и, наконец, пойдя на компромисс, он положил мою руку на сгиб своего локтя.
Мужчина, Саша, не отрывал взгляд от газеты.
— Доброе утро, — он поднял чашку с кофе и сделал глоток. По-прежнему читая, нахмурил брови. — Куда ты пропал вчера? И где нашел мой кошелек? Я даже не понял, что выронил его, пока Аника не вернула его мне.
— Ты не выронил его, — ответил Лев. — Мина украла его.
И тут мое сердце остановилось.
Что за хрень, Лев?
О, господи. Я по уши в дерьме.
— Кто, мать твою, эта Мина? — пробормотал Саша, затем поднял голову. Заметив меня, осмотрел меня сверху вниз, прежде чем повернулся ко Льву. — И по какой причине мы обсуждаем это перед... да, а кто это, черт возьми?
Лев пояснил:
— Это и есть Мина.
Мои ладони начали потеть. Я практически грохнулась в обморок, но вцепилась ногтями в руку Льва, чтобы удержаться.
— Ах, ясно, — Саша вновь сделал глоток кофе, прежде чем ухмыльнулся мне. — Присаживайся. Пожалуйста.
Его «пожалуйста» не звучало как просьба, больше как команда, и все же он говорил спокойно.
Мой лоб внезапно покрылся потом. Я посмотрела на Льва, выпучив глаза, прошептала:
— Это было подстроено?
Посмотрев вниз на меня, он погладил мою руку, впившуюся в его локоть, затем выдвинул стул и помог мне сесть.
— Расслабься. Мы просто поговорим.
Саша сложил газету и положил ее перед собой на стол.