Во втором тайме противнику повезло чуть больше. «После короткого навеса, — передавал подробности Яшин Сальникову в том же номере „Футбола“, — примерно на одиннадцатиметровой отметке завязалась борьба за верховую передачу между Корнеевым и Аугусто. Аугусто прыгнул чуть выше и сбросил мяч в сторону. Оказавшийся рядом Торрес с ходу и без помех мощно пробил под штангу. Спасти положение, на мой взгляд, было невозможно». Точно. И времени отыграться не осталось.
Итак, Советский Союз пришел к финишу четвертым. Выше не поднимались ни до, ни после. Потому и реакция в сравнении с 58-м и 62-м годами была намного спокойнее.
И фактор Яшина сказался. Советского вратаря могли назвать и лучшим на турнире. Н. П. Старостин в «Звездах большого футбола», комментируя признание первым мировым номером англичанина Гордона Бэнкса, размышлял: «Опытный и надежный вратарь, но печатью выдающегося таланта не отмечен. Он прост в приемах и поэтому нравится. Однако его игра в воротах очень прямолинейна, тогда как Лев Яшин — импровизатор и творец. Бэнкс действительно пропустил на чемпионате всего три гола, но его воротам и мало угрожали, и настоящему испытанию он так и не подвергся. Лев Яшин пропустил пять мячей, но зато вдвое больше отразил в самых безнадежных положениях. То, что он лучший вратарь мира, видели все, и не случайно составители сборной, отвечая на недоуменные вопросы, ссылались только на неудачную фразу старшего тренера советской команды Николая Морозова: после игры СССР — ФРГ он в сердцах сказал, что Яшин обязан был взять второй мяч, решивший судьбу полуфинала в пользу немцев».
Мы уже убедились, что Н. П. Морозов не был столь категоричен. Однако если причина предпочтения Бэнкса крылась лишь во фразе старшего тренера — тому и вправду стоило проявить дальновидность и сдержанность.
Впрочем, Яшин всё равно останется триумфатором мундиаля-66. Это был, бесспорно, лучший его чемпионат мира. Он не потерял в храбрости и интуиции, но игра его приобрела классическую законченность и четкость.
Хотя, наверное, и не здесь самое основное. Важнее представляются и «братание» с немцами, и то, что Эйсебио, забив одиннадцатиметровый, сразу же принялся утешать расстроенного Льва.
Могучее человеческое начало Яшина поднимается «поверх барьеров» и неудержимо притягивает к себе далеких от него личностей, желавших к тому же, по понятным причинам, ему поражения. Однако обаяние москвича столь велико, что люди невольно забывают про ненужную злобу, агрессию, нетерпимость, мстительность и становятся добрее, проще, естественнее и, как следствие, ближе друг к другу.
Ведь невооруженным глазом видно, как от чемпионата к чемпионату футбол становится грубее, грязнее и циничнее. Тем показательнее диссонирующее со временем стремление Яшина к свету и справедливости, изначально присущим замечательной игре. И «белой вороной» он не будет. Мастера футбола встанут рядом с ним. Еще увидим.
… А нам с вами необходимо вернуться домой вместе со всеми сборниками, журналистами и прочими нужными гражданами. Надо же и чемпионат СССР (он, кстати, не прерывался на время мирового первенства) доиграть.
13 сентября Яшин появился во встрече с «Шахтером» (1:1). Гол пропустил с пенальти. А 4 октября в который раз выручил в Ростове: «Да, пожалуй, не окажись в воротах динамовцев именно Лев Яшин, неизвестно, как развернулись бы события дальше. Через восемь минут вратарь вновь продемонстрировал свое неувядающее мастерство, взяв, казалось бы, безнадежный мяч». И вывод А. Анисимова («Советский спорт», 5 октября): «Отличная игра Яшина, парировавшего по крайней мере три труднейших мяча».
Всем давно известно: мировая слава на динамовского стража ворот никакого влияния не имеет. И спасает он одинаково успешно как, скажем, в Сандерленде, так и в Одессе или Донецке. Не было к нему претензий и на финише сезона.
А к одноклубникам, в который раз уже, — были. «Динамо» опустилось на восьмую строчку. О причинах провала (как еще скажешь?) писал в «Футболе» 23 декабря старший тренер Вячеслав Соловьев: «Большинство наших игроков поразил фактор самоуспокоенности и зазнайства. В 1964 году почти все выступали в сборной СССР и решили, что больше учиться им нечему. И не только остановились в развитии — а кое-что и даже многое потеряли. В других командах люди росли, мы, в лучшем случае, стояли на месте».
Справедливые, горькие слова. Не поспоришь. Но кто же должен лечить застарелый вирус? Тренеры, не так ли? А если у них не выходит — следует подумать о новом наставнике? Тоже без обсуждения принимаем. Вопрос в том, кто возглавит «Динамо».