Он должен был найти выход из положения. Не только ради себя, но и ради всех них. В противном случае все погибнут.
Нужно было подумать.
Нужно было использовать свой отточенный шахматный ум в смертельной игре без шанса на выживание.
Нужно было придумать, как из этого выбраться.
Но как?
— Все в другую комнату, — скомандовал Марс. — Мы немного прогуляемся.
Венера взяла поводок у Лупо. Она позволила зверю слизать кровь с головы Бразио, и рысь, дрожа от возбуждения, зарычала на всех, кто стоял рядом с добычей. Мэтью все еще мысленно сопротивлялся, когда одна из рук человека-волка в черной перчатке схватила его сзади за шею, словно это была шея цыпленка, которого собирались обезглавить, и подтолкнула его вслед за остальными навстречу безрадостному будущему.
Часть четвертая. Черный ключ
Глава двадцатая
Мадам, вы привели зло в мой дом?
Вопрос, который задал Бразио Валериани Камилле, не давал ей покоя, пока она сидела в повозке вместе с Мэтью, Хадсоном и Профессором. Ее руки были связаны спереди, как и у остальных. Мужчина по имени Пагани сидел на месте кучера. Задние парусиновые занавески повозки были откинуты, а позади нее была привязана гнедая лошадь Пагани. В нескольких ярдах от нее следовал Лупо на своем сером коне. Капюшон его темно-синего плаща был опущен так, что маска волка почти скрывалась за ним, виднелся только выдающийся нос. Спереди, запряженная четверкой лошадей, ехала монументальная черная карета, в роскошном салоне которой сидели Скараманги со своей смертоносной рысью, а Лоренцо восседал на мягком сиденье кучера.
Примерно за два часа до этого момента пленников обыскали на предмет оружия и связали веревками. Венера Скараманга отыскала «Малый Ключ Соломона», который забрала с собой, чтобы выбрать себе демонического слугу. Повозку обыскали и не обнаружили никакого оружия. Затем и карета, и повозка покинули территорию дома с желтыми рамами окон, оставив внутри два трупа. Мэтью подумал, что кто-то мог бы назвать это неплохим урожаем, хотя он был совершенно не в его вкусе.
Мэтью сосредоточился на основной проблеме. А она заключалась в том, чтобы вытащить себя и остальных из сложившейся ситуации, которая усугублялась с каждой милей. Нелепую идею о том, чтобы всем выпрыгнуть из движущейся повозки он быстро отмел. Лупо наблюдал за пленниками. К тому же шанс сломать лодыжки был слишком велик. В любом случае, даже если б им удалось успешно выпрыгнуть, им бы не дали уйти далеко.
— Мы убили его, — внезапно сказала Камилла. Она заговорила впервые с тех пор, как человек-волк затащил ее в повозку. — Валериани, — добавила она, опустив голову. — Если бы мы не привели к нему этих людей… это мы убили его. Если бы он не назвался так, мы никогда бы его не нашли. И знаете, что он сказал Скарамангам? Что так называлась лодка его отца!
— Прекрати, — покачал головой Хадсон. — Ты права, мы привели их к нему… по незнанию. Но он сам покончил с собой. Так что прекрати винить себя в том, что и так должно было рано или поздно случиться.
Она не ответила.
— Посмотри на меня, — сказал он. — Что сделано, того не воротишь. Сейчас у нас есть, о чем беспокоиться.
Мэтью ничего не ответил на эти замечания. Он подумал, что большую часть вины стоит возложить на Кардинала Блэка, который даже после смерти протянул свои руки в серебряных кольцах, чтобы привести их всех к гибели. И не стоило забывать о торговце вином Менегетти, который, должно быть, сообщил Скарамангам, что гости из Альгеро остановились во «Дворце Дружбы».
Внезапно Мэтью в голову пришла мысль о том, что Валериани мог сказать Скарамангам что-то еще, что их интересует. Он ведь говорил по-итальянски.
— Зеркало, — задумчиво пробормотал он, переведя взгляд на Камиллу. — Что еще он про него сказал?
— Сказал, что его отец пытался разбить его молотком, стамеской и даже пулей, но сработало только железное распятие. Однако после этого Киро был вынужден восстановить стекло.
Мэтью покивал. Он не решался поделиться с остальными своими соображениями о том, что может означать слово «Левиафан». Сможет ли Мэтью противостоять пыткам? Конечно нет. Он прежде проливал слезы даже из-за ушибленного пальца. Мог ли он использовать эту информацию в качестве разменной монеты? Опять же, тактика казалась безнадежной. Что же тогда? Просто сидеть здесь? Сдаться? Берри никогда не казалась ему такой далекой. Его мечта о счастливом браке с ней вот-вот могла превратиться в ничто.