— Слышали о «Бархате»?
Первым заговорил Марс.
— Один из моих людей привез из Лондона несколько бутылок, а также рассказы о легендарном Профессоре. Джин здесь не в такой чести, хотя впервые его создали монахи именно в Италии. И все же... Да, я слышал о нем и пробовал.
Мэтью заметил, что пистолет в его руке опустился на несколько дюймов.
— Наркотический эликсир, да? И, насколько я помню, очень приятный на вкус.
— В Лондоне он в моде. Мог бы стать модным и здесь, в Венеции, если ты этого захочешь.
— С чего бы мне этого хотеть?
— Потому что это наркотик. Выпив несколько бутылок, человек привыкает к нему, приходит, скажем так, в восторг и хочет еще и еще. Это стало бы самой прибыльной и требовательной привычкой наравне с опиумом. Если бы вы были единственным поставщиком, вам не нужны были бы мертвые дураки вроде Менегетти.
— Почему бы мне тогда просто не создать вино с добавлением наркотика?
Фэлл сложил пальцы домиком и улыбнулся.
— Делай, если хочешь. Я готов обменять формулу на двух человек, которых вы привели в… как ты там выразился? Игровую комнату? Поверь мне, я многих приводил в такие комнаты, так что я хорошо знаю, что там творится.
Марс выдохнул.
— Боже мой! Ты и вправду он!
Пистолет упал рядом с ним.
— Минуточку! — воскликнула Венера. — Мне плевать на «Белый бархат»! К черту его и разговоры о гребаном опиуме! Вы пришли сюда за зеркалом, а не за тем, чтобы продавать алкоголь с наркотиками! Так почему мы должны позволять вам или кому-то еще забрать его себе?
— Позвольте мне сказать, — предложил Мэтью. Он подождал, пока всеобщее внимание сосредоточится на нем. — Я тоже предлагаю кое-что взамен. Кажется, мне известно, где находится зеркало.
На какое-то время воцарилась тишина. Венера нарушила ее первой.
— Тебе кажется? Что ты имеешь в виду под «кажется»? Ты знаешь или нет?
— Я не утверждаю этого с абсолютной уверенностью, но могу сказать вам, где оно, вероятно, находится.
— Этого недостаточно!
— А вы освободите их, если я вам скажу.
Инициативу перехватил Марс.
— Мы бы освободили их, если б ты отвел нас туда. При условии, конечно, что ты прав. Так где же оно?
Настало время.
— На маяке под названием Левиафан, примерно в четверти мили от побережья Кьоджи.
— Левиафан! Это слово… было написано рукой мертвого колдуна… но… — Марс нахмурился. — Я никогда не слышал о таком месте!
— А ты нечасто совершаешь морские вылазки, не так ли? — подначил Фэлл.
— Кьоджа отсюда… я бы сказал, милях в сорока, — прикинул Марс. — Левиафан. Это название… — Он повернулся к сестре с нарастающим волнением. — Должно быть, это правда! — Он быстро опомнился и постарался обуздать свои эмоции. — Позови Эдетту, — велел он Венере, и она вышла из комнаты, не сказав ни слова.
Они ждали. Марс принялся нервно расхаживать взад-вперед. Через несколько минут Венера вернулась в компании пожилой экономки. Марс обратился к ней по-английски, чтобы их гости тоже все поняли.
— Твой муж был капитаном грузового судна, так?
— Si, padrone, il mio…
— Говори по-английски, — перебил ее Марс.
— Да, хозяин. Мой Джорджио, упокой Господь его душу, был капитаном многих кораблей.
— Ты когда-нибудь слышала о маяке под названием Левиафан? У берегов Кьоджи.
Она погрузилась в воспоминания о прошлом, задумчиво склонив голову и подперев подбородок. Ей потребовалось некоторое время, прежде чем она вспомнила:
— О! Маяк Кьоджа! Да, сэр, я помню, что мой Джорджио говорил об этом. Свет не раз спасал его корабль. Но… он не назывался Левиафаном еще со времен моего детства. Я думаю, шторма почти разрушили его много лет назад, и с тех пор в нем царит мрак.
— Спасибо. Ты можешь идти.
Послышалась ли в его голосе дрожь? Очень похоже на то.
Эдетта уже в дверях остановилась и сказала:
— Это будоражит мою память, сэр, потому что многие ночи, подобные этой, когда надвигался шторм, я не спала и беспокоилась о Джорджио, пока он был в море.
Марс приподнял бровь.
— Надвигается шторм? — переспросил он.
— О, да, сэр. Я слышу это в ветре и чувствую всем своим существом. Да, сэр. Шторм. И очень сильный. — С этими словами она поклонилась обоим Скарамангам и вышла из комнаты.
— Левиафан! — всплеснул руками Марс. — Это, должно быть, то самое место!
— Мы не узнаем этого, пока не увидим своими глазами, — остудила его пыл Венера. — И я предупреждаю, что наши гости останутся там, где они есть, пока мы не разберемся с этим.