Взгляд Венеры сделался более пристальным.
— Книга? Что за книга?
Когда он снова взглянул на Доминуса, тот не ответил ни «да», ни «нет».
Настало время ему решать самому.
— Я хочу знать, где Валериани.
— На винограднике. На севере. Как я и сказала.
— На каком винограднике?
— В поместье Бонакорсо. А теперь… я хочу узнать про книгу.
О, она была не только очень красивой, но и очень убедительной женщиной. Он принял решение.
— Пока я оставлю эту информацию при себе.
— Как пожелаете. — Ее улыбка не дрогнула. Она потянулась к стоящему на столе маленькому золотому колокольчику и позвонила в него. — Я угощу вас бокалом вина, — томно произнесла она. — А потом вы поспите.
— Я должен вернуться в Венецию. Найду жилье.
— О, спешить некуда. Я сказала, что верну вас до рассвета и, поверьте, я так и поступлю.
В комнату после звонка колокольчика вошла пожилая женщина в зеленом платье. Она несла поднос с двумя бокалами красного вина — один с серебряной, а другой с золотой ножкой. Блэк заметил, что лицо и глаза старухи были припухшими, словно ее только что подняли с постели.
— Я взяла на себя смелость предложить вам угощение после того, как навестила брата, — сказала Венера. — Бокал вина поможет вам уснуть, sì? А после, когда вы отдохнете, мы продолжим наш приятный разговор.
— Думаю, мне лучше…
— Уважьте меня, — настаивала Венера, пока ее рука скользила вверх и вниз по его рукаву. Другая рука потянулась за бокалом с золотой ножкой и поднесла его Блэку. — Выпейте. Такого вина вы, должно быть, больше нигде не попробуете.
Почуял ли Блэк опасность, скрывающуюся за ароматом ее экзотических духов? Когда он бросил вопрошающий взгляд на Доминуса, тот снова не пошевелился.
Венера пила из другого бокала. Служанка ушла.
Это опасно?
Доминус не подавал никаких признаков беспокойства. Тогда откуда могла исходить опасность? Насколько он знал, на вилле была только женщина, ее брат и пожилая служанка. Кучер увез карету и лошадей в каретник. И все же… человек, которого в Лондоне звали Черным Кардиналом, был взволнован, хотя и толком не понимал, почему.
Венера коснулась своим бокалом его бокала. Стекло издало тихий звон, прежде чем она выпила глоток.
— Откуда вам известно о зеркале? — спросил Блэк.
— Давайте пока оставим эту тему. Расскажите мне о своем великом городе Лондоне.
— А что тут рассказывать?
— Опишите мне его, — попросила она.
Блэк отпил вина. Оно было немного горьковатым, но крепким, насыщенным и приятным на вкус. Он решил, что раз Доминус ни о чем не предупреждает, то бояться нечего. Да и почему он должен бояться этой женщины? Возможно, она поможет ему добраться до зеркала прежде, чем это сделают другие. Он знал нужную печать и заклинание наизусть, поэтому книга ему была не нужна.
Да, — решил он. — Ее можно удачно использовать.
Он и впрямь рассказал ей о Лондоне. Его картина была написана в серых и черных тонах — панорама мрачного мира, в котором он жил, с его ужасающими, но в то же время притягательными пороками. С его тайными комнатами, где жестокие люди планировали убийства своих врагов. С сырыми подвалами и тайными чердаками, где кричали невинные. С его задворками и тупиками, по которым ни один здравомыслящий человек не решился бы пройти ни звездной ночью, ни туманным днем. Это был его Лондон. И он рассказал ей все это, потому что хотел, чтобы она узнала правду и о нем самом. По ее учащенному дыханию было слышно, что она пришла в восторг от этой картины. Она подталкивала его все дальше, хотела, чтобы он перешел к более мрачным откровениям.
Открывая ей все новые и новые тайны, он продолжал пить вино из своего бокала, и нечто почти утраченное вновь просыпалось в его душе. Оно восставало и радовалось, потому что здесь… здесь, рядом с ним, находилась женщина, не отвернувшаяся от него даже после его рассказов об алчности и всех извращенных формах жестокости. И она поистине… в самом деле наслаждалась этим рассказом.
Вот она, — подумал он, не отметив, каким измотанным и уставшим себя чувствует, — моя родственная душа.
Он не заметил, как образ Венеры расплылся перед его глазами. Толком не понял, как почти пустой бокал выпал из его ослабевших пальцев. Красное вино пролилось на белую кожу дивана. Он успел подумать, что ему стоит извиниться… и тогда его глаза закрылись.
Теперь, осознав, что произошло, Блэк понял, что его растянули, раздели догола, связали ему запястья и лодыжки и разместили на какой-то плоской поверхности. Адам Блэк попытался вырваться из пут, но те не поддались. Он услышал, как женщина снова говорит на родном языке с мужчиной в волчьей маске. После короткой беседы маска снова нависла над ним.