— Ты хочешь считать себя героем, Арк? Спасителем сирых и убогих? — спросил в ответ Голубь. — Я понимаю… Но что, если он прав? Если предположить хотя бы на миг, что он прав, а? И злодей здесь ты, а не он.
— Дай угадаю: прав в том, что издевается над людьми? — иронично бросил я. — Что фармит гаввах во славу пустоты?
— Жизнь — не сказка, Арк. Жизнь — это грязная работа изо дня в день и превозмогание за то, чтобы и то что есть не разрушилось. Кто-то должен делать и чёрную работу.
— Я никогда не прощу ублюдка, который делает с людьми то, что происходит на тридцатом. А я даже не Рейн.
— Да, этот всегда стремится к свету… — с доброй усмешкой уронил Голубь. — Но насчёт Леви зря ты так. Он тот, кому ты обязан всем.
— Да ладно?
— Что, если я скажу тебе, Арк, что только из-за того, что эти люди живут в таких условиях, этот мир существует?
— Что ты несёшь?
— Тот, кто создавал наш мир, Арк, допустил один серьёзный просчёт. Фатальный, я бы сказал. В конструкцию Стены не заложена поправка на энтропию.
— Подтип пустоты? Да здесь много чего не было заложено.
— Нет, я про естественную энтропию, а не магию. В Стене не заложено понятие износа. Рано или поздно она будет разрушена просто сама собой. Система просто не понимает, что с ней происходит, и пытается заткнуть дыры такой же кривой логикой.
— Уже интересно.
— Единственный шанс протянуть подольше — растягивать её максимально долго. Попытки прохождения Стены — это гибель. В прямом смысле, действиями ты усиливаешь энтропию. Создаются новые цепи, монстры, в Стене появляется больше дыр…
— Как это связано со скотским отношением к людям?
— А по другому нельзя, Арк. Все должны верить в незыблемость. В мирах ленты все верили, что так будет всегда. В мире Короля Техноцита все считали текущий порядок константой. И город на тридцатом. Там живёт больше всего людей, и у многих из них есть песчинки духовного ресурса. У местных ровно столько надежды, чтобы их духовный ресурс изнашивался медленнее
— Если мир существует ради таких страданий, то к чёрту такой мир. Но я пройду через твоего Левиафана и спущусь ниже…
— И что? Что дальше? — Голубь встал и отряхнул синие спортивки.
В глаза бросился логотип его костюма. Когда-то я, помнится, долго гадал, где же он взял такой. А тут вон что. И знакомая птица, которая мелькала на всех гобеленах и форме гвардии.
— Хорошо, Арк, вот представь, йопта. Стоишь ты типа над трупом Левиафана, и упирается твой взгляд в несуществующие земли. Знаешь, что это такое?
— Буду рад, если просветишь.
— Это место, где в принципе ходить нельзя. Пересбор там взбесился и происходит постоянно. Как не крути, а сам застрянешь в текстурах и будешь разорван. Но хорошо, допустим ты его прошёл. Что дальше? Упрёшься в Оазис.
— Завалю тамошнего босса и пойду дальше.
— Главная проблема в том, чтобы тебя туда вообще пустили. Но ладно, ты твердолобый, башкой пробьёшь. И нырнёшь тогда в Многогранник. Всё, конец сказке. Так может, не надо было и начинать?
— Его я тоже найду, как пройти.
— Ты не понял, — он покачал головой. — Это не босс и даже не божество. Вспомни, какая самая популярная теория насчёт дна Стены?
— Коктейль из всех цепей.
— Верно. Это и есть Многогранник. Он — это всё и сразу. За ним нет уже ничего. И его пройти невозможно.
— Ты был там?
— Я много где был, — отмахнулся Голубь. — Его невозможно пройти по понятным тебе причинам.
— Я могу ассимилировать его своей цепью, — сказал я, хотя на деле сильно сомневался, что сумею найти где-то настолько огромную силу.
— Ну можешь, и чё? — равнодушно сплюнул Голубь. — Некоторые пытались. Готовься тогда прожить на стене тысяч двести лет. Быстрее ты такую сущность не проанализируешь.
— Если так, то Леви нечего терять. Почему не оставить вход открытым. Я бы может даже не зашёл на тридцатый.
— Потому что в процессе ты изнасилуешь и без того замученную Стену, — вновь сплюнул скорлупу от семечек на пол Голубь. — А потом придёшь наверх наводить дальше свои порядки.
— С чего ты взял?
— Все так делают, кто достигает дна и понимает, что ничего там нет, кроме забвения. Может, начнём наконец ценить то, что имеем, и постараемся сохранить нашу Стену?
— Может быть я бы задумался и даже поверил тебе, если бы не методы, которые используются на тридцатом. Так что для начала, я всё же возьму этот этаж.
— Ага, с архитопами и наёмниками из другого сектора. Ну-ну. Эта система не один год создавалась. А о том, чтобы победить первую птицу — даже не думай.