«Я бабку и деда нашёл, медведя и волка настиг, душу зайца забрал, и вот к тебе я пришёл…»
— Хорошо, что здесь будет другой левиафан, — мрачно сказал я. — Мёртвая магия у меня уже в печёнках сидит.
Впереди показались последние ступени. Не только стены, но и лестница вних обрывалась. Спуска на тридцать первый не существовало. Лестница безапелляционно выходила на тридцатый.
У края нас уже ждали Белая и Кот, вокруг которых кружили дроны Сайны.
Сама механистка тоже затихла, осознавая увиденное.
Мда. Много же у нас на один день откровений.
На тридцатом нас ждало то, чего не мог ожидать никто из нас.
В тумане от смога и смрада, в свете множества электрических ламп, над покрытой мусором землёй вверх росли, будто грибы, небоскрёбы.
И они не были заброшены. В них горел свет, вокруг летали машины и мелкие роботы. Через бинокль можно было увидеть и жителей города. Подавляющее большинство — люди. Самые обычные люди в современной одежде, похоже живущие здесь самой обычной жизнью.
Оставался один вопрос.
Какого… хрена?
12. Города, которых не видел мир
Когда шок от первой увиденной картины спал, я начал размышлять.
Эффект от «чайной церемонии» был ещё активен. Плюс мудрость верданта и вампирское хладнокровие.
Итак, что мы имеем? Дома были выстроены достаточно хаотично. Застройка действительно не эльфийская. Скорее очень перенаселённый город людей. Ну ладно, может, орков в душе — мусора здесь было прилично.
Основанием дома уходили в свалку, поверх которой плыл какой-то заблудившийся миазм. Может даже и пустотный, судя по лиловым оттенкам. Верх домов — упирался в потоло, технически представляя собой нечто вроде колонн.
Больших таких, уродливых и наставленных как попало.
Фигурки людей, если присмотреться, выглядели скромно. Как в неком крайне нищем киберпанке. Никакого намёка на ценные предметы. Большинство людей напоминали кое-как облагороженных бомжей, иногда с железками вместо частей тела.
Лица — несчастные. Люди были в основном подавленными и в целом усталыми.
— Ну? Кто что думает? — спросил я.
— Похоже на техноцит, обретший свободу, — первой высказалась Аси. — Прямо помню инцидент триста сорок четыре…
— Не понимаю, как эти здания ещё не рухнули, — сказала Сайна. — Они же почти в аварийном состоянии!
— Они все глубоко несчастны, — сказала Альма. — Их души будто кровоточат.
— Это люди. Их я и почуяла. Их здесь так много, что мне никогда их не сосчитать. Тысячи? Десятки тысяч?
— Откуда столько? Это всё проходчики? — продолжила Синица.
— Не хотела бы я быть на месте этих бедолаг. Будто съерхли под прозрачным стаканом.
— Кто? — не понял я.
— Тварь геноморфная, — отмахнулась девушка. — Мелкие, с полпальца. Но принимают внешний вид под генетику того, кого видят. Только мозги не могут имитировать и примитивны, что мыши. Их любили одно время сажать в банку и наблюдать.
— К чему ты это? — уточнил я, вглядываясь в поблекшую желтизну в глазах эльфийки.
— Вон там, видишь? Здесь повсюду камеры. Правда треть нерабочие. И есть скрытые турели. Но они нерабочие почти все.
— Как ты узнала, что они нерабочие? — вмешалась Сайна.
— Короткоухие… — закатила она глаза. — глянь вон туда. Там сразу три турели.
Синица настроила бинокль в нужное место, навела резкость и покраснела.
— Они же почти сгнили!
— Не очень понимаю, как и зачем такое возможно, — наконец высказалась и Белая. — Нужно выяснить, есть ли у них духовный ресурс и статус проходчика.
— Ну это только разведкой, — кивнул Кот. — Могу поблуждать в инвизе с Хантером.
— Лучше пригласить в убежище кого-то из местных, — хмыкнул я.
— Одно могу сказать точно, — выразил мнение Рейн. — Местный правитель — мудак.
Я кивнул.
— Вот и посмотрим, что тут к чему. Но сперва… — обернулся я к нашему молчаливому спутнику. — Странник, а ты что скажешь?
— А что ты хочешь услышать?
— Да хоть что-то. Ты вроде тут самый опытный и вызвался мне помогать с прохождением Стены?
— Как я уже говорил, ты сейчас подобрался ближе всех. Поэтому я здесь. Но мне ничего не известно про это место. Я впервые вижу этот тридцатый.
— Почему?
— Чтобы войти сюда нужно иметь разрешение левиафанов или победить стража-ошибку.
— Понятно, — успокоился я. — А почему во множественном числе? Они связаны друг с другом?