Номер не отличался изысканностью. Протертый во многих местах ковер под ногами скрипел от песка и пыли, грубый топчан из досок с дырявым ватным матрасом, вероятно, только что отпраздновал столетие своего существования. Мымра сняла со стены перед дверью номера едва тлеющую свечу в железной подставке и торжественно водрузила на кривую тумбочку у изголовья этой «шикарной» постели.
- Вино желаете прямо сейчас? – грозно спросила она.
Мы с Адин переглянулись и я сказал:
- Желаем…
Мымра зашипела и ушла, хлопнув дверью.
Через некоторое время, когда мы, разгрузились и удобно уселись на крае топчана, в номер без стука вошел чумазый мальчишка с двумя кружками напитка и мизерным куском козьего сыра на разносе.
ГЛАВА 8
…приходит к нему смерть со всех мест, но он не мёртв, а позади его — суровое наказание» (14:19—20).
- Патрик был в деревне палачом, - рассказывала Адин, прихлёбывая вино из глиняной кружки, - он был палачом по призванию и любил свою работу. Патрик гордился своей коллекцией топоров, веревок, крюков и ремней, побывавших в деле.
Он был широко известен в нашей местности, и мог, приходя на рынок, брать всё, что ему было необходимо, совершенно бесплатно.
- Неужели его так уважали? – ухмыльнулся я.
- Совсем наоборот: ни один торговец не хотел брать «кровавых» денег из рук убийцы, но поскольку палач был назначен на службу Луцами, кормить его были обязаны все. Кроме того, ему платили жалование 200 монет в год и разрешали забирать все имущество казненного.
Самое мерзкое то, что Патрик продавал магам части тел своих жертв, их кровь и кожу, которые те использовали в алхимических опытах и в качестве оберегов. Случалось, что он тайно продавал трупы казненных врачам из Иама для изучения анатомического строения тела. Он так уважал свою профессию, что каждый день отрабатывал удары топором на деревянной кобыле, на которую укладывал муляж человеческой спины из берёзовой коры. Он отточил свое умение до такой степени, что умудрялся прилюдно провести казнь всего за 18 секунд. Говорили, что за время своей кровавой деятельности, Патрик-палач казнил более 500 человек.
- А что его связывало с Каспером? – я потянулся за своей сумкой.
- По-моему, старик был его начальником.
- Каспер или палач догадывались о значении рисунков на твоей спине?
- Конечно. Об этом им сказали люди Роби.
- А откуда об этом знали люди Роби?
- Я сама об этом им сказала во время допроса. Мне было тринадцать… И я не понимала что происходит.
- Что конкретно им было известно о живой карте?
- Только то, что это план на местности, который указывает путь или способ возвращения меня домой…
Я достал и бросил ей на колени свиток Патрика.
- Что ты думаешь об этом?
Девушка прочитала письмо и, недоуменно взглянув мне в глаза, пожала плечами:
- Очень странное послание. Я не улавливаю смысла. А ты?
- Я тоже…
Из глубин безразмерной сумки я достал другое письмо. По-моему, настало время, ознакомится и с его содержанием. Сломав восковую печать, я развернул свиток.
Бумага сияла девственной пустотой. Я тщательно осмотрел письмо и даже подержал его над пламенем свечи: слепой Каспер отправил меня к Роби – Главному Собирателю с чистым листом бумаги…
На единственном окне, выходящим на задний двор ночлежки не было занавесок. Два ночных светила не справлялись с густой массой тьмы, заполнившей окрестности. Пора уже было отдохнуть, но какая-то тревожность острыми иголками шевелилась в затылке, а предчувствие, обретенное опытом всей моей кочевой жизни, отгоняло настырную сонливость и призывало к действию. Кроме того, Зеленя, бегая по тесному квадрату комнаты, жутко нервничал. Его колокольчики тревожно позвякивали, но ничего определенного, угрожающего нам, не проявлялось. И он не бил тревогу.
Черная вата ночи накрыла все вокруг. Я едва-едва различал вокруг себя предметы. Взяв с тумбы свечу на подставке, я еще раз решил осмотреть комнату. Адин дремала, завалившись набок и свесив ноги с кровати. Сначала я прошел по периметру, внимательно осматривая пол и углы.
Затем я осмотрел кровать. Деревянные ножки ее были жестко прибиты к полу. Тогда я стал на колени и, приподняв край ковра, обнаружил прямую линию отверстий, диаметром не более 3 см, проделанных неизвестным мастером между двух параллельных стен. Между отверстиями доски пола были пропилены. Пододвинув тумбу, я поставил на нее шаткий стул и, рискуя свернуть себе шею при падении, взобрался на него со свечою в руках. Приблизив еле горящее пламя к потолку, я увидел щель, повторяющую линию отверстий на полу.
- Что с тобой, Магди? – испуганно воскликнула проснувшаяся Адин.