Я вновь удивился силе, ловкости и необычайному умению обращения с оружием молодой девушки. Как ни крути, а она точно не будет обузой в пути. Наоборот, может быть полезной. Пусть будет, а там посмотрим…
- Адин, - я впервые назвал её по имени, - где ты научилась военному ремеслу?
На протяжении целых пятидесяти шагов девчонка молчала.
- Ж-жизнь н-наш ве-ечный у-учитель, - наконец сказала Адин, догоняя меня.
- Эта грязнуля не такая уж и безумная, как утверждал слепой Каспер. – подумал я.
Когда почерневшее небо стало подсвечиваться мелкой сыпью голубоватых звезд, а на юге и западе взошли два тусклых ночных светила нашей планеты Нук и Ивстул, встал вопрос о предстоящем ночлеге. Пробираясь сквозь густую траву, мы повернули на восток, продвигаясь к кромке самого большого на Правом берегу лесного массива, простирающегося далеко на север, до самой Большой воды.
Среди деревьев и кустов я нашел подходящую поляну и принялся готовить место для ночлега. В первую очередь достал из сумки цыганский нож и, сняв им дернистый слой, вырыл ямку для очага. Аккуратно обложил ее земляными комками растительностью вниз.
Все это время, Адин, прихлебывая из трофейного турсука вино, неотрывно наблюдала за моими манипуляциями. Она сидела на поваленном ветром стволе тополя, рассеянно теребя пальцами пучок сухой травы.
Я поднялся, взял в руки вторую часть сломанного дерева: чурбак длиной с полметра, расколол его вдоль на две части. Вырубил сердцевину, потом составил половинки вместе так, что внутри образовалась щель. Опустил это бревно в выкопанную ямку. В центр этого полена я настрогал из вырезанной сердцевины щепы. Потом немного бересты и сухой травы. Собрал, побродив вокруг поляны некоторое количество птичьего пуха. Из сумки достал кремень и кусок металла от лезвия старого топора, высек искру и разжег мою импровизированную «свечу» . Такая «свеча» могла гореть до самого утра и не требовала никакого ухода. На этом костере можно было легко приготовить и пищу, но в этом не было необходимости – запасов, вложенных Магдой в мой мешок, хватало с избытком.
Закончив с огнем, я с любопытством посмотрел на девушку. Почему-то мне захотелось, чтобы мои ловкие действия произвели на нее впечатление. Но Адин уже спала, свернувшись клубочком у ствола дерева, изуродованного бурей.
Усмехнувшись своей странной мысли, я нарубил невдалеке лапника и уложил его на землю под стоящий под углом к земле сломанный тополь. По бокам от него поставил ветки, накрыл сверху ельником, соорудив, таким образом, шалаш.
Волоком перетащил под навес девушку, обхватив ее за худые лодыжки. Потом туда же уложил оружие и припасы. Обошел место ночевки по кругу и поставил магическую защиту. Теперь ни одна живая душа не смогла бы приблизится к нам не замеченной.
Наконец, я ослабил пояс и уселся перед огнем. Тьма уже стала вокруг костра тяжелой стеной. Впервые за эти сутки я мог расслабиться и хорошенько подумать.
Для такого рода занятий как нельзя, кстати, пригодилось призовое вино. Я сходил в шалаш и прихватил с собой заметно похудевший турсун. Адин изрядно приложилась!
Сделав фундаментальный глоток, с удовольствием для себя отметил его достойное качество.
- Эта девушка очень не простая штучка, - думал я, - ее феноменальные качества владением оружием против двух мужиков просто поражают. Откуда эти рыцарские навыки у слабоумной косноязычной наложницы? Не случайно в погоню за ней этот старый слепыш Каспер послал целый отряд хорошо вооруженных бойцов.
- Тут, несомненно, какая-то тайна, - подумал я,- интересно, намерен теперь старик послать за Адин второй отряд?
Сделав очередной глоток вина, я стал думать об Иаме. Соглашаясь передать письмо Роби, я намеривался использовать знакомство с ним в корыстных целях. Не закончится ли теперь это знакомство моим торжественным повешением на одной из площадей столицы? Меня так и подмывало вскрыть восковой пакет Каспера. Однако, я подавил желание, решив сделать это позже.
Вино действительно было хорошим. Тело мое расслабилось, легкий туман и эйфория окутала мои мозги. Как человек, немало поработавший над пониманием процессов происходящих в человеческом теле, я понимал, что неумолимо пьянею.
Я легко представил, как этиловый спирт медленно закупоривает мои мелкие сосуды, из-за чего кровь перестает доставлять в головной мозг кислород. Именно кислородное голодание вызывает такое состояние, которое я теперь испытывал. Я резко крутнул головой и вылил остатки алкоголя в костер. Нагретая древесина зло зашипела, выпуская в ночной воздух дым, пахнущий уксусом. Пошатываясь, я зашел в шалаш и лег на мягкий и душистый ельник.