Между Стрижом и Саенко возникли разногласия. Саенко настаивал на том, что нужно немедленно обращаться в СБК, а капитан Стриж уговаривал его понаблюдать за объектами еще хотя бы один день, для верности, да и вообще, как заявил Стриж, "мало ли, может, чего-нибудь с этой темы нам обломится". Стрижу удалось убедить Саенко. На следующий день он стал вести наблюдение за Котовым, и Саенко — за Карпуном. Однако поведение объектов существенно изменилось…
— Потому, что один из них заметил за собой слежку, — пояснил командир.
— Это, собственно, его и спасло, — беспристрастно констатировал голос. — Котом все также ездил по городу и встречался с людьми, но теперь еще и заходил в различные коммерческие учреждения: банки, оптовые фирмы и тому подобное. Кроме того, он нанес визит в местный офис партии "Наша Краина", "Краинской организации националистов", что окончательно сбило их с толку. Точно также стал вести себя и Карпун. Контактом между ними в течение дня не было. Стриж и Саенко прекратили слежку примерно в 16:00, поскольку их вызвало начальство и устроило разнос по поводу того, где они пропадали. Посовещавшись, они приняли решение понаблюдать за объектами еще один день, а затем уже принято решение. Однако на следующий день объекты вели себя примерно также, а вечером Стриж и Саенко были взяты нами. Вот, собственно, и все…
— И все… — вслух повторил Денис, и повторил. — И все.
"Закопали, — именно это слово почему-то пришло ему в голову и теперь никак не хотело уходить. — Получили необходимые сведения и закопали…"
— Какова гарантия, что проблема действительно полностью решена? — спросил совсем другое Денис. — Как быть со всеми перечисленными Вами лицами?
— Сами знаете, нас вызывают только в крайнем случае… — голос помедлил. — Мы, конечно, стараемся работать как можно чище, но это, собственно, не всегда возможно. Так что, единственное, что могу обещать, так это то, что милиционеров не будут искать неделю или две.
— А остальные?
— Мы хорошо за собой "почистили"… Допрашивали грамотно. С "химией". Гарантия стопроцентная. Участников было всего четверо. Веселовский, его жена и двое "оперов". Больше никто ничего не знал. Так что, ваш провал локализован. Удачи…
— Постойте, — как-то нервно выпалил командир.
Открытая дверца вновь нехотя захлопнулась.
— Неужели и девку тоже? — сдавленно, сам не зная зачем, выдохнул Денис. — Девку-то, может, не надо было…
"Зачем сказал? Зачем спросил? Какая теперь-то разница? Теперь-то какая разница?! А тут еще и мозг твердит как-то по-глупому беспощадно: "Надо, Федя, надо"! А перед глазами почему-то картины Босха…"
И перед коллегой неудобно. Сейчас стыдить начнет. Скажет, "сопли распустил", и все такое…
Но он не сказал.
— Удачи, — бросил только все тем же ровным голосом, и исчез, глухо хлопнув дверцей.
Денис посидел немного в темноте, повернул ключ. "Ниссан" с готовностью завелся. Оперативник взялся за рычаг переключения передач, но одернул руку. Быстрым движением пальцев выключил зажигание, закрыл лицо руками и беззвучно заплакал.
13.07.2009. Краина, г. Кировогорск. ул. Ленина. 09:23
— Да поверни ты его… — Грузный розоволицый "опер" недовольно покосился навозящегося с вентилятором в другом углу просторного кабинета совсем юного стажера, недавно переведенного к ним из патрульно-постовой службы. — Вот так… И зафиксируй теперь, чтобы башкой не вертел. Там кнопочка такая есть, сверху…
Парень судорожно пытался выполнить указание, но у него ничего не получалось. Он стажировался в "уголовке" только четвертый день и очень хотел понравиться начальству, чтобы совсем здесь остаться.
— У-у-у… Суще глупый холоп! — "Опер", уставший наблюдать за мучениями милиционера, резко встал, подошел к вентилятору и надавил на кнопочку сверху. — Ну вот же кнопка! Откуда вы такие "сообразительные" беретесь…
Он вернулся на свое место и принял прежнюю позу: положил ладонь под подбородок и всем весом своего тела навалился на старенький обшарпанный стол. Одним глазом взглянул на кипу отдельных поручений, вздохнул и выдавил:
— Меня эта жара убьет когда-нибудь…
Дверь открылась, и в кабинет вошел высокий импозантный мужчина в светлом костюме. Он вяло пожал протянутую стажером потную ладонь, гораздо приветливее поздоровался с "опером" и сел за самый большой и чистый стол в кабинете, прямо напротив него.
— Че тут… — бросил он рассеянно, доставая связку ключей и открывая стоящий на тумбочке слева от него когда-то окрашенный синей краской сейф.
— Да ниче, — полураздраженно ответил "опер". — Жара тут. Ты с "Михалычем" не говорил? Будут "кандюки"? В конце-то концов. Невозможно же это терпеть…
— А ты похудей… Полегче станет. А то, вон, разожрался, как свиноматка.
— Похудеешь тут с вами… — ничуть не обиделся "опер".
Стажер, наблюдая за разговором мужчин, перекладывал на столе какие-то бумаги, создавая видимость кипучей деятельности.
— Да, кстати! — несколько оживился "опер". — Прикинь! Звонит мне сегодня Стриж и говорит: "Так, мол, и так, Саня. Передай Дрозду, что мы с Саем в Кияне".
— В Кияне? — Мужчина в белом костюме отвлекся от раскопок бумаг в сейфе и уставился на "опера". — В каком еще Кияне?
— В столице, надо думать…
— В Кияне? — еще раз переспросил мужчина. — А какого лешего они делают в Кияне?
— Так вот и я ж о том! — поддержал его "опер". — Я ему и говорю: "Вы че там делаете? Вас туда послал что ли кто-то?". А он говорит: нет, мол, никто не посылал. Ты, говорит, перед Дроздом извинись. Скажи, мол, дело у нас тут важное. Очень, говорит, важное. Приедем — все расскажем. Пускай на нас не очень сердится там…
— Ни фига себе! — На лице мужчины читалась смесь удивления и раздражения. — То есть как это — "в Кияне"? А работа? Да кто их туда вообще отпустил? Мне что теперь, прикрывать их что ли? Че за дела!
— Да не кипятись ты, — довольно бесцеремонно оборвал его "опер". — В жизни всякое бывает. Может, у них действительно что-то срочное. Приедут, расскажут — тогда и будешь на них орать. Прикроем их, ничего страшного…
"Опер" недоверчиво покосился на стажера, но тот продолжал перебирать бумаги, делая вид, что не слышал содержания разговора.
— А чего они тебе-то позвонили? — уже мягче, но все еще раздраженно спросил мужчина. — Мне бы и звонили. А то, че они через тебя передают…
— Слушай, Дрозд. Ну ты на себя-то со стороны посмотри, — по-доброму усмехнулся "опер". — Их тут нет даже, а ты все равно на них орешь. Ну скажи, отпустил бы ты их?
— Может и отпустил бы…
— Да конечно! — "Опер" хохотнул. От общения со старым другом у него всегда улучшалось настроение. — Наорал бы на них, обложил бы плохими словами…
— Вот "хитрожелтые" все-таки! — Мужчина, начиная по-настоящему "оттаивать", тоже улыбнулся. — Нет, чтобы начальнику позвонить и выслушать все, что оно о них думает. Так нет же! Можно Гоше позвонить. Гоша начальнику все передаст, а начальник Гоше за это ничего не сделает. Ведь начальник Гошу любит…
— Ну а ты как думал! Мы с тобой и не такое вытворяли. Да мы и сейчас — не промах…
Друзья весело переглянулись и засмеялись. Им действительно было что вспомнить.
25.04.2008. Ферма. 16:01
Любое вооруженное восстание независимо от того, какие цели оно преследует, должно опираться на определенную идеологическую базу. Это утверждение, господа, очевидно и не требует доказательств. Вам не удастся завербовать ни одного боевика, если вы внятно не сможете ему объяснить, за что ему придется сражаться.
Хочу отметить, что выбор идеологии не является задачей, требующей долгой и тонкой аналитической работы. Главное, чтобы такая идеология вообще была, и она имела определенную поддержку у населения. В нашем конкретном случае, как вы понимаете, идеологическая база у нас — лучше не придумаешь…