Иван внутренне собрался, прогнал дремоту и выставил жезл перед приближающимся автобусом.
Водитель ловко остановил свою "махину" пассажирской дверью прямо перед инспектором, но мотор почему-то не глушил. Дверь отъехала, и Иван поднялся по ступенькам. В нос ударил острый запах спиртного и мужского пота. Из салона доносился смех и веселые крики множества глоток.
— Инспектор ГАИ Чалый, — козырнул Иван полезшему за документами водителю и посмотрел налево.
Автобус был заполнен, судя по всему, полупьяными мужчинами. Попойка не прекратилась, несмотря на появление работника милиции. Кто-то, держа в руке пластиковый стаканчик, говорил тост нескольким невнимательно слушающим его собутыльникам, кто-то глушил баночное пиво. В разных концах салона поочередно раздавались взрывы хохота и матерная брань.
— Вольно, сержант, — пробасил вылезший откуда-то с переднего сидения накачанный коротко стриженый мужик лет тридцати пяти в новой хлопчатобумажной тельняшке. Он вальяжно подошел к обалдевшему от такой фамильярности инспектору и, приобняв его за плечо, по-дружески дыхнул водкой в лицо.
— Пропусти. Свои мы, — он показал Ивану удостоверение. — Рымская республиканская прокуратура. В Левицк, на экскурсию едем, цс… — он прижал указательный палец к губам и беззвучно заржал. — Без семей, на два дня! Угадываешь?
— Понятно… — протянул сержант, внимательно изучая документ. — Ну, Вы, Николай Ильич, и меня поймите. Досмотр, конечно, проводить не буду. Но хоть удостоверения-то покажите…
— Само собой, понимаю. Служба есть служба, — согласно закивал мужик и, повернувшись в салон, по-бандитски свистнул. На секунду голоса стихли. — Эй, мужики, покажите сержанту "ксивы"! Пост ГАИ… Стационарный…
В салоне раздалось недовольное гудение. Кто-то даже попытался качать права, но его быстро осадили свои же.
— Смарило товарища? — поинтересовался Иван, указывая на спящего на переднем сиденье мужчину, укрытого спортивной курткой.
— Ага, — подтвердил главный. — Еще километров сто назад отключился. Не рассчитал, значит… Чего, удостоверение его найти?
— Да не надо… — добродушно махнул рукой инспектор.
Проверка длилась минуты три. Кто-то спьяну не мог найти документы, кому-то в конце салона долго и терпеливо объясняли, что от него вообще требуется. Но в итоге удостоверения нашлись у всех.
— Какие у вас в Рыму, однако, прокуроры все здоровые! — заметил Иван, вскользь листая документы водителя.
— Других не держим! — гордо ответил мужчина. — У нас с физической подготовкой строго.
— А чего ж у вас женщины ни одной нет? — инспектор отдал бумаги обратно. — У нас, вон, в Хероне, почитай, половина "следаков" — бабы.
— Почему нет? Есть, — уверенно заявил главный и, нагнувшись к самому уху сержанта, озорно прошептал. — Только кто ж их с собой возьмет?
— Ха-ха-ха, — Иван, довольный удачной на его взгляд шуткой прокурорского, медленно спустился. — Счастливого пути. Отдыхайте, мужики!
— И тебе не кашлять, сержант, — послышалось из салона.
Автобус тронулся, на ходу закрывая дверь.
В салоне, секунду назад шумном и пьяном, воцарилась напряженная тишина.
— Проскочили, — уверенно проскрежетал уже трезвый как стеклышко стриженый мужик.
Мирно спавший на переднем сиденье пассажир медленно сбросил куртку и блеснул стальными глазами в лобовое стекло. Большой палец правой руки медленно спустил курок пистолета с боевого положения…
— Че, рейсовый? — сонно спросил у Ивана вышедший на воздух из "будки" старшина.
— Да не… — задумчиво и еле слышно бросил сержант. — Рымская прокуратура. В Левицк, на экскурсию…
— А-а-а, — старшина почесал живот через расстегнутую форменную рубашку.
— Странно… — провожая долгим взглядом "Икарус", проговорил Иван.
— Что странно? — вяло, не глядя на собеседника, поинтересовался "гаишник".
— Да "ксивы" у них у всех новенькие, как будто только что из типографии…
Старшина безразлично пожал плечами.
22.08.2009. Краина, г. Кировогорск. ул. Героев Сталинграда. 11:02
Денис припарковал свой "Ниссан" недалеко от входа в Дендропарк. Он и раньше бывал здесь. Объект, некогда переданный в руки частного инвестора, теперь радовал горожан почти идеальной чистотой и ухоженностью. Плата за вход, правда, существенно повысилась, но особых протестов по этому поводу у общественности не возникало.