Андрей поставил одну бутылку и песок, вторую открыл зажигалкой и сделал большой глоток. Ветер трепал его волосы, старался выдавить из головы накопившуюся за неделю усталость. Тяжелые мысли сами по себе испарились, душа посветлела.
В кармане зазвонил "мобильник". Андрей достал его, посмотрел на экран. Звонил старый знакомый, с которым он встретился вчера. Вроде бы как на ходу договаривались посидеть как-нибудь. Почему бы и не сегодня? Андрей поднес аппарат к лицу и сказал:
— Да…
19.10.2008. 16:53
— Привет, Аякс.
— Привет.
— Как дела?
— Потихоньку. Работаем…
— Как парни?
— В порядке. Кстати, определился с постоянным местом.
— Вот как? И давно?
— Да четыре дня назад. В центре. Снял.
— Почему не купил?
— Не вижу необходимости. К тому же, идет в разрез с легендой. Короче, в недельном отчете все опишу.
— Ладно. Еще чего нового.
— Да ничего. Рассказывать пока нечего. Присматриваемся…
— Ну и не торопитесь. Аккуратно работайте. Без фанатизма. Шахматы шума не любят. В шахматах только тогда по часам стучать начинают, когда цейтнот. Как там люди вообще. Как и предполагалось?
— Ты знаешь, двоякое впечатление. С одной стороны, раздражение политикой власти действительно имеется нешуточное. Но, с другой стороны, до революционного взрыва тут людям надо еще, как говорится, нищать и нищать.
— Так Вас и не убеждали в том, что тут все готово к революции…
— Да я — что? Я — ничего. Ты спросил — я отвечаю. Революционность масс, по крайней мере, в Кировогорске, понятие скорее желаемое, нежели фактическое. Может быть, у других получше…
— Да я не сказал бы. В целом впечатление у всех одинаковое.
— И уж конечно ни о каком массовом недовольстве политикой краинизации и говорить не приходится. Все эти вопросы по "НАТО-шмато" никого не интересуют. Политическая активность вообще крайне низка.
— Это мне известно.
— Но "наш контингент" также имеется. И в немалом количестве. Этнические русские и прорусски настроенные краинцы, имеющие боевой опыт или просто желающие повоевать, крайне недовольные своей жизнью и винящие в этом кого угодно, кроме себя. Направить их гнев в нужное русло и приправить его соусом из денег и чувства собственной значимости и способности влиять на историю — и все у нас получится.
— Молодец. Мне определенно нравится твой настрой.
— А какой у меня еще может быть настрой. Это — моя работа, для этого меня готовили.
— Ладно… О легендировании Десятого и Двадцать восьмого ты мне уже докладывал. Что там по Пятьдесят третьему. Вкратце.
— Если вкратце, обычный парень из глубинки. Отслужил срочную в Луванской области, потом еще три года по контракту. Вернулся домой. Работы нет. Познакомился с Двадцать восьмым. Случайно, через одного товарища. Детали продумываем. Завязались дружеские отношения. Когда тот открыл в Кировогорске свой бизнес, пригласил старого друга в свои заместители.
— А целесообразно ли связывать Двадцать восьмого и Пятьдесят третьего?
— Почему бы и нет. Это может быть даже полезным, поскольку в случае провала подозрение вряд ли падет на заместителя. "Слишком очевидно", так должны подумать контрразведчики.
— Вот с чего это ты решил, что они так подумают?
— Ну, не знаю. Просто мне так очень хочется.
— Ха-ха-ха! Хороший аргумент!
— Ну а что тут еще скажешь? Если один из них провалится, и его начнут грамотно разрабатывать профессионалы, провалится вся группа, поскольку специфика нашей работы такова, что мы должны иметь постоянные контакты друг с другом. А если будут работать дилетанты, то они именно так и подумают.
— Ты ж сам еще дилетант!
— Ну и что. Это не означает, что я тупой. К тому же, как я тебе уже писал, вербовочную работу я поручил Десятому. Именно на него ложится основной риск.
— Ладно. Я согласен с твоей аргументацией. Не сори там деньгами. Помни, это тебе на все про все. Следующая посылка будет, если только наверху решат играть партию до конца.
— Мне хватит. Сверху ничего нового?
— Нет, и не будет. Чего тебе еще нового? Окапывайся. Ваша задача — быть готовыми начать интенсивную работу по отмашке.
— Я в курсе. Ладно, пока что ли?