- Да хранит вас Бог, Мохаммед-Хан! - проговорила Джейн, поравнявшись с ним.
- И вас тоже, Джейн Дебу, - вежливо ответил Мохаммед.
Она помолчала, чтобы отдышаться. Он посмотрел на нее с выражением насмешливого снисхождения.
- Как чувствует себя Муса? - спросила Джейн.
- С ним все в порядке Он счастлив и учится действовать левой рукой. Когда-нибудь этой рукой он будет убивать русских.
Это была шутка: левой рукой по традиции выполняли "грязную" работу, правой брали пищу. Джейн улыбнулась, давая понять, что по достоинству оценила его остроумие, и сказала: "Я так рада, что нам удалось спасти ему жизнь".
Если это замечание Мохаммед посчитал неуместным, тем не менее он ни в малейшей мере не подал вида.
- Я ваш вечный должник, - заметил Мохаммед. Именно это ей и хотелось услышать.
- Вы могли бы кое-что сделать для меня, - проговорила Джейн.
Его лицо оставалось непроницаемым.
- Если только это в моей власти.
Джейн поискала глазами, где бы присесть. Они стояли около дома, пострадавшего от бомбардировки. Кучи камня и глины, когда-то составлявшие переднюю стену, были разбросаны по тропинке, в результате чего от интерьера дома остался разбитый горшок да нелепая пришпиленная к стене цветная фотография "Кадиллака". Джейн уселась на обломки камней, а после недолгого колебания рядом с нею оказался Мохаммед.
- Это вполне в вашей власти, - сказала Джейн. - Правда, это причинит вам некоторые неудобства.
- О чем же идет речь?
- Не сочтите это за каприз глупой женщины.
- Вполне допускаю.
- Для вас будет искушением обмануть меня, согласившись выполнить мою просьбу, а потом "забыть" о ней.
- Ну, нет.
- Я прошу вас искренне сказать мне, независимо от того, откажете вы мне в этой просьбе, или нет.
- Я выполню вашу просьбу.
Пора переходить к делу, - подумала Джейн.
- Я хочу, чтобы вы послали гонца навстречу колонне и приказали изменить маршрут возвращения домой.
Эта просьба явно застала его врасплох. Скорее всего Мохаммед ожидал услышать какую-нибудь тривиальную просьбу.
- Но почему? - проговорил Мохаммед.
- Вы верите в сны, Мохаммед-Хан?
В ответ он только пожал плечами и уклончиво заметил:
- Сны - это сны.
Может, это неверный подход, - подумала Джейн, - пусть это будет лучше не сон, а видение.
- Когда в самую знойную пору дня я лежала одна в своей пещере, мне привиделся белый голубь.
Мохаммед внезапно насторожился, и Джейн поняла, что ее расчет оказался точным: афганцы верили, что в белых голубей иногда вселяются духи.
- Но мне, наверное, пригрезилось, - продолжала Джейн, - ибо птица попыталась заговорить со мной.
- Ага.
"Мохаммед воспринял это как доказательство, что у меня было видение, а не сон", - подумала Джейн и продолжала.
- Я не могла разобрать слов, хотя прислушивалась очень внимательно. Наверное, голубь говорил на пушту.
Глаза Мохаммеда расширились.
- Стало быть, посланец с пуштунской территории.
- Потом я увидела Исмаил-Гуля, отца Фары, который стоял позади голубя, - Тут Джейн положила руку на рукав Мохаммеда и посмотрела ему прямо в глаза, размышляя про себя. "А ведь я могу манипулировать вами, как электрическим выключателем, тщеславный глупец!"
- В его груди торчал кинжал, и он плакал кровавыми слезами Он указал на рукоятку кинжала, словно умоляя меня вытащить его из своей груди. Рукоятка была инкрустирована драгоценными камнями.
Про себя Джейн подумала: "И откуда только я все это взяла?"
- Я встала и пошла к нему. Я боялась, но надо было спасать ему жизнь. И тогда, едва я протянула руку, чтобы ухватить кинжал.
- И что же?
- Он пропал. Наверное, я проснулась.
Мохаммед сомкнул свой широко раскрытый рот, восстановил свое душевное равновесие и важно сдвинул брови, словно переваривая смысл сновидения. "Теперь, - подумала Джейн, - пора с ним немного пококетничать".
- Может, все это глупости? - произнесла Джейн, придавая лицу детское выражение и как бы отдавая себя на суд более совершенного мужского ума. Вот почему я прошу вас сделать это ради меня, той, которая спасла жизнь вашему сыну. Верните мне душевное спокойствие.
Его лицо сразу же приняло слегка надменное выражение.
- Вам нет необходимости напоминать мне о долге чести.
- Значит ли это, что вы согласны?
Мохаммед ответил вопросом на вопрос.
- Какие камни были на рукоятке кинжала?
"О, Господи, - подумала Джейн, - каким же должен быть правильный ответ? Ее уже подмывало сказать - изумруды, но этот камень ассоциировался с долиной Пяти Львов, поэтому сон мог означать, что Исмаил убит предателем из долины.
- Рубины, - произнесла Джейн.
Мохаммед неспешно кивнул.
- А Исмаил вам ничего не сказал?
- Он вроде бы попытался заговорить, но не смог.
Мохаммед опять кивнул, а Джейн все твердила про себя - ну, решайтесь же, наконец. Преодолейте же самого себя!
- Смысл предзнаменования ясен. Колонну надо отправить по другому маршруту.
Слава Богу, - подумала Джейн.
- У меня просто камень с души свалился, - искренне призналась она. - Я не знала, что мне. Теперь я могу быть уверена, что Ахмед не погибнет.
Она подумала: что еще можно сделать, чтобы поймать Мохаммеда на слове и не дать ему изменить свое намерение? Джейн не могла заставить его поклясться. А может, пожать ему руку? Наконец она решила скрепить обещание еще более древним жестом, подавшись вперед, она поцеловала его в губы, да так мгновенно и ловко, что он не успел ни отпрянуть, ни ответить ей тем же.
- Спасибо - проговорила Джейн. - Я знаю, вы - человек слова.
Джейн поднялась с места, оставив Мохаммеда сидящим в легкой растерянности, повернулась и побежала по тропинке к пещерам. На вершине подъема Джейн остановилась и оглянулась назад. Мохаммед уже успел отдалиться на некоторое расстояние от разрушенного дома. Он вниз по склону с высоко поднятой головой, размахивая на ходу руками. Этот поцелуй здорово его раскрутил, - подумалось Джейн. Мне должно быть стыдно. Я сыграла на его суеверии, тщеславии и сексуальности. Мне как убежденной феминистке не следовало так откровенно манипулировать мужчиной, пользуясь стереотипными образами ясновидящей, дурочки и кокетки. Но это сработало. Своего я добилась!